 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Хол остановился, казалось, размышляя.
— Иногда...
— Не знаю, что собирался сказать. Полагаю, иногда у меня бывают смутные фантазии...
Нет, это не то, что я имею в виду. Как будто я перебираю старые картины в своем сознании
и решаю, какие сохранить, а какие — вытолкнуть.
— Например?
— Например, как позапрошлой ночью, после того, как мы с Джун легли спать. Я только
не знаю, почему... Хотя, может быть, и знаю. Мы некоторое время не занимаемся сексом,
и, думаю, мое тело сожалеет, но мои чувства просто не проявляют к этому интереса. И,
кажется, Джун не придает этому большого значения...
Он остановился. Я понял, как мало знаю о повседневной жизни Хола, как мало может
знать любой терапевт. Мы знаем так много о людях, с которыми работаем, намного
больше, чем обо всех других, и все-таки очень мало. Я должен почаще вспоминать об
этом. Это будет противоядием моим собственным импульсам к самообожествлению.
Я снова переключил свое внимание на Хола: он сидел с таким видом, как будто забыл, о
чем говорил. Я почувствовал нетерпение. Он пугает меня, когда становится таким
неподвижным, таким (Хмм! Мне не хотелось произносить этого даже мысленно, верно?)
таким мертвым. Мне не терпелось растормошить его. Я боялся, боялся этой его
безжизненности; как будто медленно поднимающаяся вода могла в конце концов затопить
его, унести его.
— Чего вы хотите, Хол? Вот сейчас, когда вы сидите здесь в кабинете, какие желания
вы можете обнаружить? Я имею в виду — внутри себя. Вы можете назвать какое-нибудь
желание, мечту, стремление?
— Боюсь, что нет.
— Вы даже не попытались, Хол.
—
Хорошо.
Он задумался, его лицо, казалось, слегка изменило неподвижное выражение, которое в
последнее время стало обычным для него.
— Не знаю, Джим, кажется, в эти дни у меня внутри просто ничего не происходит.
Попробую еще раз.
Хол провел руками по лицу, словно желая проснуться.
— Попробуйте визуализировать это, Хол.
Хол со вздохом пошевелился.
— Да, как я сказал, прошлой ночью я собирался спать, когда обнаружил, что думаю об
одной из девушек, которую время от времени вижу в кампусе. Секретарша или кто-то в
этом роде, немного старше студентки, но одета, как все девчонки. Знаете, без лифчика,
мини-юбка, все, что теперь принято у молодежи и что так непохоже на те времена, когда
мы были молоды. Девочка, женщина, вероятно, лет двадцати пяти, симпатичная, с
хорошей фигурой и в самой короткой юбке, какую я когда-либо видел. Наклоняясь, она не
оставляет ничего для воображения. Молодежь принимает это как должное, но такой
старикан, как я...
— Так что же такой старикан, как вы, Хол?
— О, я смотрю. Я еще не настолько далеко зашел, чтобы не смотреть. Думаю, это все,
что я хочу делать, — просто смотреть. Но прошлой ночью, как раз перед тем, как заснуть,
черт меня побери, если у меня не было фантазии насчет той девушки. Полагаю, в старике
еще теплится жизнь.
Я почувствовал почти физическое облегчение. Сексуальная фантазия Хола точно
указывала на то, что в нем еще есть жизнь, а не только поднимающиеся мертвые воды. Я
хотел поддержать эту искру.
— Что это была за фантазия?
— Познакомиться с ней, найти предлог увезти ее на уик-энд, сорвать с нее эту мини-
юбку, лечь с ней в постель, ну и все прочие подробности. — Он остановился с полуулыбкой
на лице, более оживленный, чем последние пару недель. Затем улыбка угасла, и пустой
взгляд снова вернулся на свое место:
— Но я ничего не собираюсь с этим делать. Все это не стоит беспокойства. Я хочу Джун,
и получаю от нее намного больше, но мы так далеки. Не физически — эмоционально. Она
не понимает, что со мной происходит, а я, кажется, не особенно стремлюсь рассказать ей.
