 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
но даже представить себе интеграцию, в которой эмоция придает воздействующей силе и вместе с
ней всей структуре самообладания и самопринадлежности особую выразительность.
Отношение эмотивности к воздействующей силе человека требует дополнительного анализа,
так как до сих пор не все элементы этого отношения были достаточно подчеркнуты. Видно, что
эмотивность в человеке становится источником спонтанной индивидуализации и способности чув-
ствовать, которые отличаются от индивидуализации в чистом виде степенью осознанности. Здесь
своеобразным “пограничным явлением” будет преобладание эмоций в сознании, когда избыток
эмоций разгружает сознание и связанную с ним способность нормально переживать. В таких слу-
чаях человек живет только своими эмоциями, состоянием возбуждения или страстями – без со-
мнения, он живет субъективно, но эта “субъективность” несет с собой вредные полследствия для
воздействующей силы, самоопределения и трансцендентности личности в действии. Тем самым
пограничный случай спонтанной индивидуализации через эмоции является как бы отторжением
человеческой субъективности от осознанного воздействия.
Это те ситуации, в которых человек не способен на осознанное действие, и тем самым он не
способен нести ответственность. Ситуации, в которых действие перестает быть таковым и от него
остается лишь своеобразное “происшествие”: нечто происходит в человеке и с человеком, то, чего
он не способен не определить, ни осуществить. Собственно говоря, человек не может взять на себя
ответственность за такое действие, хотя всегда следует спросить, в какой степени человек несет от-
ветственность за ту ситуацию, в которой он не может взять на себя ответственность.
Наряду с пограничными ситуациями, в которых эмотивность как бы уничтожает воздействую-
щую силу личности, необходимо назвать еще целый ряд случаев, когда происходит лишь некоторое
ограничение этой воздействующей силы. Степень ограничения может быть различной в зависимо-
сти от силы эмоции. Когда мы говорим о силе эмоции, мы осуществляем определенное упроще-
ние, которое само по себе кажется правильным, однако не охватывает всей комплексности факта.
Если степень, которой ограничивается осознанное воздействие и ответственность, мы делаем зави-
симой от силы эмоции, то мы просто противопоставляем эмотивность и воздействие как две силы.
Между тем, противопоставление гораздо глубже; само понятие психической силы никак нельзя
понимать по аналогии с физической силой. Сила чувства исходит главным образом из пережива-
ния ценности. Поэтому именно в данной сфере возникает особая возможность творческой инте-
грации. Когда мы говорим, что сила чувства главным образом исходит из переживания ценности,
мы наталкиваемся на нечто, что оказывается абсолютно характерным для человеческой эмотивно-
сти и что отличает эту эмотивность от чисто соматического реагирования.
Правда, с объективной точки зрения, соматическая способность реагировать на раздражители,
особенно на почве человеческих импульсов, имеет существенное отношение к ценностям, однако
о самом переживании ценностей в этом плане не может идти речь. Возможно, это тоже причина
того, почему соматический динамизм как таковой не связан с сознанием; эта связь, а вместе с ней
и чувство тела образуется с помощью ощущения. Иначе обстоит дело с эмоциями. Как таковые,
они постигаемы сознанием, они даже обнаруживают особую способность как бы притягивать соз-
нание к себе. Таким образом, мы не только осознаем наши эмоции, но сознание, а особенно пе-
реживание, перенимает от них свою характерную четкость. Четкость человеческих переживаний
имеет, по-видимому, не столько осознанную, сколько эмоциональную природу. Можно сказать,
что человек при нормальном протекании переживания (исключая пограничные случаи) обязан
эмоциям особенной “ценностью” своих переживаний; ценностью, которая представляет собой
субъективную четкость этих переживаний, а это значит не так уж мало даже в отношении познава-
тельного аспекта этих переживаний.
Напряженность между эмотивностью и воздействием – то, о чем уже много раз шла речь, по-
скольку это напряженность между двумя силами в человеке есть напряженность на основании
двоякого отношения к ценности. Воздействующая сила, а вместе с ней и самоопределение лично-
сти образуется в решении и выборе, а это предполагает отношение к истине, динамическое отно-
шение к ней в самой воле. Таким образом, в спонтанном переживании ценности появляется новый
трансцендентный фактор. А так как с этим переживанием связано также и стремление осуществить
собственную субъективность, то этот трансцендентный фактор проникает и в стремление. Этот
фактор побуждает личность осуществить себя в действии не эмоциональной спонтанностью, а пу-
тем трансцендентного отношения к истине и связанными с ней долгу и ответственности. В тради-
ционном понимании этот динамический фактор жизни личности назывался “разум”. Это опреде-
ление очень часто выражается во фразах разговорной речи, где чувство как раз противопоставлено
разуму, причем в этом случае “разум” обозначает не только способность интеллектуального по-
