 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
204
рали. В частности, Л. Петражицкий определял нравственность как систему обязанностей, а не как сис-
тему императивных притязаний, атрибутивных по самой природе (право).
Проанализировав некоторые моральные категории, в частности понятие «совесть», он показал,
что нравственность также воздействует на человека извне, но по-иному, чем право. Так, совесть – это
второе «я» человека, но формируется извне. «Со-весть», «Со-ведать» – это нечто, что идет к нам извне,
дополнительно к нашему мироощущению, системе правил поведения. «Голос совести» – это не собст-
венно мой голос, это не «я», а голос кого-то еще, со стороны, но о котором мы ведаем. Обязанности, ко-
торые на нас налагает «совесть», формируются вне нас, но также становятся императивными – однако,
это морально-регулятивные начала. А правовые начала распространяются не только на обязанности, но
и на притязания, имеют императивно-атрибутивный характер.
Итак, если подойти к психологической теории Л. Петражицкого и его последователей спокойно,
рассудочно, не отвергая ее с порога за некоторую усложненность понятийного аппарата, то можно ви-
деть, что речь идет о попытках разобраться в рациональной и эмоциональной природе такого феномена,
как право и его действенной роли, понять механизм перевода в поведение конкретного индивида объек-
тивно существующих правовых предписаний, закрепленных в позитивном праве. И не случайно, что
уехав после Октябрьской революции в Польшу, Л. Петражицкий продолжал изучать механизм действия
права, рассматривал «продуктивную» роль права, его эффективность, стал, по мнению его учеников,
родоначальником социологической школы права.
Социологическая школа права в своей развитой форме – детище XX века. Эта школа попыталась
изучить и понять право как результат воздействия различных социальных факторов на нормативно-
регулятивную систему и обратного воздействия этой системы на удовлетворение конкретных, реаль-
ных, социальных потребностей конкретных, живых людей. Эта школа имеет значительный диапазон
различных теоретических концепций и конструкций, но все же в основу их определения права она берет
его социальную природу, воздействие на общественные отношения, общественный порядок.
За акцент на социальной обязанности права удовлетворять конкретные потребности конкретных,
живых людей, одну из разновидностей этой школы обозначают как концепцию, признающую лишь
«живое» право. Отстаивается в рамках социологической школы и другая концепция, согласно которой
право имеет своим предназначением упорядочение общественных отношений, но в своих крайних рас-
суждениях эта концепция уравнивает право и собственно состояние общественных отношений. Их упо-
рядоченность, урегулированность и объявляется правом.
Таким образом, в этом втором подходе смешивается самостоятельное существование права как
целостного, но обособленного социального института и того предмета, объекта, на который воздейству-
ет право – общественные отношения.
В некоторых последних крупных теоретических работах
*
под правом понимается некое состоя-
ние общества – законы, правовые учреждения, мировосприятие, обычаи, само упорядочение отношений
и т.д. И хотя цель таких социологических подходов понятна, автор стремится показать, что право не не-
кое явление, обособленное и оторванное от социального бытия, но растворение права в состоянии об-
щества, уравнивание права и результата его действия вряд ли продуктивно и полезно.
*См., напр.: Берман Г. Западная традиция права. М., 1995.
Впрочем, социологическая школа права в своих крайних и весьма неудачных по формулировкам
выводах подвергалась заслуженной критике еще в 30-е годы (в частности, работы П. Стучки).
Словом, и в этих конструкциях имеет место гиперболизация отдельных элементов права. Однако
попытки рассматривать право как реальный феномен, формирующий общественные отношения, уста-
навливающий в них порядок, заслуживает пристальною внимания. Да и стремление изучить реальную
действенность (эффективность) права является социально полезным.
Большой комплекс вопросов возникает, когда мы обращаем свой взор на договорно-правовую
теорию права, историческую школу права, на их соотношение. О договорной теории государства, да и
права, речь шла выше и отмечалось, что в XVII – XVIII веках естественно-правовая (она же договорная)
теория была большим научным и политическим продвижением вперед. Это продвижение позволило
обосновать начала народовластия, отвергнуть произвол абсолютистской монархии. Особое значение
имела сумма естественно-правовых взглядов и на понимание права.
«Без собственного согласия и договора каждого гражданина, прямо или косвенно выраженного, –
писал, например, Т. Гоббс, – никому не может быть предоставлено право законодательства. Прямое со-
