Милтон Эриксон: «Мой голос останется с вами»
45
другого выхода. Я не думал, что будет нужно объяснять что-либо отцу, матери, сестрам или
кому-либо еще. Я сказал ей то, что она уже знала, хотя и не знала о том, что знает.
И вы все выросли с мыслью, что когда вы опорожняете мочевой пузырь, вы опорожняете
его непрерывно. И вы принимаете это. Важным, однако, является то, что каждый из вас имел
ситуацию, в которой был вынужден резко прервать мочеиспускание. Опыт такого рода имеет
каждый но она забыла его. Я сделал только одно напомнил ей о том, что она знала, но
забыла о том, что знает.
Иными словами, в психотерапии вы рассматриваете пациента, как индивидуальность, и
какой бы серьезной ни выглядела проблема мокрой постели в глазах ее родителей, сестер,
соседей и школьных подруг, это была в первую очередь ее проблема. И все, что ей нужно было
узнать, было тем, что она уже знала, а терапия со всеми остальными сводилась к тому, чтобы
дать им возможность самим приспособиться к новому положению вещей.
Психотерапия должна быть для пациента ориентацией, и ориентацией на саму исходную
проблему, на ее корень. Не забывайте этого. Помните, что каждый из нас имеет свой
индивидуальный язык, что слушая пациента, вы должны слушать, отдавая себе отчет в том, что
он говорит на чужом для вас языке, и что вам не следует пытаться понимать его в тех терминах,
из которых состоит ваш собственный язык. Понимайте пациента на его собственном языке.
(Примеч.: «войдя в его систему мышления».)
Это один из мота самых любимых рассказов Эриксона, может быть, потому что Эриксон
всегда предварял его комментарием вроде: «Этот рассказ тебя особенно заинтересует, Сед». Я
долго не мог разгадать, что он хотел сказать мне, и наконец смог понять две основные мысли.
Первое, это то, что я могу научиться контролировать мысли, рабочую энергию и
симптомы, например, тревожность. Однако я должен сделать это не силой воли, а путем
нахождения стимулов, которые заставят меня «начать и остановиться». Тогда я должен начать
использовать возможности для того, чтобы начать практиковать «начала и остановки».
Вторая мысль состояла в том, что "вы все выросли, думая, что когда вы опорожняете
мочевой пузырь, вы опорожняете его без остановки, что этот процесс беспрерывен. В книге
«Обучающие семинары с Мильтоном Эриксоном», изданной Джеффри Зайгом, Эриксон
добавил к этому рассказу несколько новых предложений, чтобы сделать его смысл яснее,
особенно в том, что касается этого второго пункта. «Ей нужно было знать только то, что она
может с помощью правильно выбранного стимула прервать мочеиспускание в любой момент».
И: «Мы вырастаем с мыслью, что нам нужно заканчивать то, что начинаем. Неправда, что мы
должны продолжать начатое до тех пор, пока не скончаемся сами». Такое отношение мне очень
помогло в завершении различных дел, например, в написании книги. Сковывающее чувство,
что мы должны завершить начатое, легко может блокировать спонтанность и творчество.
Гораздо более эффективный способ сделать что-либо состоит в том, чтобы «начинать и
останавливаться» в соответствии со своим собственным внутренним ритмом. Я убедился в
эффективности этого рассказа, когда помогал пациентам преодолевать психологические
препятствия, такие как, например, состояние творческого тупика у писателя.
Блестящий галстук.
Всю свою жизнь мы учимся накладывать ограничения на великое множество вещей. Мне
вспоминается случай с Биллом Фолсеем, ведущим программы новостей на телевидении. Будучи
по делам в Чикаго, он зашел в ресторан, но официант заявил ему, что приходить следует в
галстуке но вовсе не в таком блестящем, какой носил Билл. Билл спросил официанта:
"Сколько вы платили за ваш галстук?"
Официант с гордостью произнес: "Двадцать пять долларов!.
"А мой галстук стоит две сотни долларов", ответ Официант не знал, что и подумать. И
Билл Фолсей вошел в ресторан и сел там, где ему захотелось пока официант пытался
уразуметь происходящее. Эта странная штуковина, которая висела на Билле Фолсее! Галстук за
двести долларов! И это в то время, как ем собственный галстук стоил только двадцать пять
долларов.
|