 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Карен Хорни: «Самоанализ»
28
работы явилась зарождавшаяся вера в себя и проблески смелости иметь и утверждать свои
мнения и желания.
Второй период был посвящен в основном работе над ее зависимостью от «партнера».
Большинство связанных с нею проблем она проработала сама, как это будет показано в
дальнейшем более подробно. Эта зависимость, несмотря на ее непреодолимую силу, была
вытеснена гораздо глубже, чем предыдущая наклонность. Ей никогда не приходило в голову,
что в ее отношениях с мужчинами могло быть что-то не так. Напротив, она считала, что
здесь-то как раз все было благополучно. Анализ постепенно изменял эти представления.
На навязчивую зависимость указывали три основных момента. Первый заключался в том,
что она чувствовала себя совершенно потерянной, как маленький ребенок в незнакомом лесу,
когда отношения прекращались или когда на какое-то время она разлучалась со значимым для
нее человеком. Подобного рода переживания она впервые испытала в двадцатилетнем возрасте,
когда покинула родительский дом. Она ощущала себя перышком, носимым во вселенной, и
писала исполненные отчаянием письма матери, заявляя, что не может жить без нее. Но тоска по
дому исчезла, когда она увлеклась одним пожилым человеком — преуспевающим писателем,
проявившим интерес к ее работам и оказавшим ей покровительство. Разумеется, это
переживание чувства потерянности, когда она впервые оказалась в одиночестве, вполне
понятно, если учесть ее безмятежную юность и защищенность от жизненных невзгод. Но
последующие реакции, в сущности, были такими же и создавали странный контраст с ее
успешной — вопреки вышеупомянутым трудностям — профессиональной карьерой.
Другим обращавшим на себя внимание фактом в этих взаимоотношениях было то, что
весь мир вокруг нее словно исчезал и только любимый человек был важен. Мысли и чувства
сосредоточивались на телефонном звонке, письме или визите к нему. Часы, проведенные без
него, были наполнены лишь ожиданием встречи с ним, раздумьями о том, как он к ней
относится. И самое главное, она чувствовала себя абсолютно несчастной, когда он был
недостаточно тактичен или, как ей казалось, ее отвергал. В это время все остальные
человеческие отношения — ее работа и прочие интересы — едва не теряли для нее всякую
ценность.
Третьим моментом являлась мечта о сильном и уверенном в себе человеке, добровольной
рабой которого она бы стала, а он в свою очередь дал бы ей все, что ей нужно, — от
материального достатка до душевного вдохновения — и сделал бы ее великой писательницей.
По мере осознания значения этих факторов постепенно становилась очевидной ее
навязчивая потребность опираться на партнера, проявления и следствия которой мы
прорабатывали. Основной чертой этой потребности была полностью вытесненная
паразитическая установка, бессознательное желание «сидеть на шее» партнера, ожидая, что он
наполнит содержанием ее жизнь, возьмет ответственность на себя, разрешит все ее трудности и
сделает ее знаменитой без каких-либо усилий с ее стороны. Эта наклонность отдаляла ее не
только от других людей, но и от самого партнера, поскольку неизбежное разочарование,
которое она начинала испытывать, когда ее сокровенные связанные с ним надежды оставались
неисполненными, вызывало в ней глубокое внутреннее раздражение. Это раздражение в
значительной мере вытеснялось из страха потерять партнера, но отчасти проявлялось в
случавшихся время от времени вспышках негодования. Другим следствием было то, что она ни
от чего не получала удовольствие, если не могла разделить его с партнером. Наиболее общим
следствием этой наклонности было то, что ее установки делали ее еще более беззащитной и
пассивной и усиливали ее презрение к себе самой.
Между этой наклонностью и предыдущей имелась двоякого рода связь. С одной стороны,
навязчивая скромность была одной из причин ее потребности в партнере. Она не могла
заботиться об исполнении собственных желаний, и поэтому ей нужен был кто-то, кто бы о них
позаботился. Она не могла защищать себя, и поэтому ей нужен был кто-то, кто бы ее защитил.
Она была неспособна видеть свои ценные качества, и поэтому ей нужен был кто-то, кто бы
ценность ее подтвердил. С другой стороны, налицо был острый конфликт между навязчивой
скромностью и чрезмерными ожиданиями от партнера. Из-за этого бессознательного конфликта
ей всякий раз приходилось искажать ситуацию, когда она бывала разочарована из-за обманутых
ожиданий. В таких ситуациях она чувствовала себя жертвой невыносимо грубого и
