 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Авторы указывают на раннее развитие сверх-Я со строгими моральными и ценностными
представлениями. Гипотеза о том, что для развития неврозов навязчивых состояний
дифференцирующее значение имеют нарушения в анальной фазе, не подтвердилась.
---
Многие эмпирические исследования, привлекавшиеся для доказательства психоаналитических
постулатов, следует критически оценить с методической точки зрения (ср., например, неоднократно
цитированные исследования Mahler, Pines & Bergman, 1975). Некоторые главные фундаментальные
гипотезы психоаналитической теории развития, такие как концепции «нормального аутизма»,
«первичного нарциссизма» или отсутствия дифференциации «Я»—объект у грудного ребенка,
вызывают сомнение на основании результатов современного исследования развития (Stern, 1985;
Lichtenberg, 1991). Опираясь на эмпирические исследования, Мильтон Клейн (Klein, 1981) критикует
также идею «симбиотической фазы»: младенец никогда не живет в состоянии тотального
недифференцирования между собой и объектным миром. А отсюда такие понятия, как «первичный
нарциссизм», «безобъектная» или «нормальная аутистическая фаза» становятся беспредметными.
Однако было проведено психоаналитическое исследование грудных детей, которое явилось
стимулом для новых концепций, идущих вразрез с психоанализом. Главный вопрос этой дискуссии —
прения о «внутренней репрезентативности» и ее развитии как «бессознательных взаимодействующих
организационных структур» (Zelnick & Buchholz, 1991). По данным более нового исследования грудных
детей, репрезентативные способности младенца недооценивались ранним психоанализом. Некоторые
способности к дифференциации себя и другого лица можно обнаружить уже в самые первые месяцы
жизни, что предполагает хотя бы самую примитивную репрезентацию (Zelnick & Buchholz, 1991).
Сексуальный инстинкт оспаривается как мотивационный фактор для овладения
саморепрезентативностью и репрезентативностью объекта; в центр рассмотрения ставится
межличностный контакт, функция которого — обеспечить выживание и развитие, а для такого контакта
изначально необходима некоторая способность восприятия (Stern, 1995). Эта дискуссия привела к
появлению новых концепций, в частности концепции схемы (Stern, 1985) или внутренней рабочей
модели теории привязанности (Bowlby, 1988).
Эмпирические данные не подтверждают изначально постулированной всеобщности гипотез,
касающихся эдипова комплекса (ср. Greve & Roos, 1996). Внутрисемейное взаимодействие и ролевая
дифференциация в существенной мере зависят от культуры.
Результаты эмпирического исследования заставляют сомневаться, что судьба ранней детской
сексуальности будто бы является решающим и дифференциальным фактором для последующего
развития расстройств. Более важными представляются длительные нарушения интеракции и стрессовые
переживания, связанные с разлукой: благодаря им формируются такие схемы и внутренние
репрезентации себя, близких и окружающего мира, которые повышают уязвимость к расстройствам или
напрямую вызывают их (Stern, 1995). Гипотеза о том, что тяжелый опыт детства, возможно, все-таки
делает индивида уязвимым к возникновению расстройств вообще, разрабатывалась в концепциях
уязвимости. Психоанализ стимулировал развитие серьезных гипотез по этой тематике, а в настоящее
время все больше привлекаются и другие данные — например, из теории привязанности или теории
научения (ср., например, Hoffmann & Hochapfel, 1995; Mertens, 1996).
Хотя конкретные выводы о возникновении расстройств и развитии определенных способов
поведения, сделанные психоанализом, мало подтвердились, тем не менее основной его постулат — о
том, что опыт раннего детства может иметь протективное воздействие или способствовать развитию
уязвимости, — вполне подтверждается современными знаниями. С одной стороны, в нескольких
долговременных исследованиях был доказан ряд несомненных биографических факторов риска для
возникновения психических и психосоматических расстройств (ср. Egle, Hoffmann & Steffens, 1997). Но
с другой стороны, эти работы также показали, что в настоящее время в вопросе о комплексном
взаимодействии между протективными и вызывающими уязвимость факторами или между
биологическими (в том числе генетическими), психическими и социальными факторами нам еще
слишком многое неясно, чтобы мы могли делать неспецифические прогностические замечания по
поводу расстройств.
4. Расстройства как следствие депривации: теоретическая модель привязанности
4.1. Формирование привязанности как задача развития
