 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Опираясь на психоанализ и используя знания этиологии и биологии, Шпитц (Spitz, 1965) и
Боулби (Bowlby, 1969,
1973,
1980) заново пересмотрели значение раннего детства для возникновения
психических расстройств. С точки зрения Боулби (Bowlby, 1969), привязанность — это центральный
конструкт, который представляет собой поведенческую систему с собственной внутренней
организацией и функцией. По своему значению этот конструкт можно сравнить с такими
поведенческими системами, как пищевое поведение и сексуальное поведение. Уже грудные дети
обладают возможностями вести себя так, чтобы обеспечить близость матери. Плач или улыбка,
например, имеют социальную функцию — стимулировать близость матери и ее заботу. Все проявления
детского поведения, которые призваны организовать близость матери и ее заботу, Боулби называет
поведением привязанности; то же самое можно наблюдать у всех млекопитающих, причем функции его
чрезвычайно важны для выживания. У людей поведение привязанности особенно часто и регулярно
обнаруживается вплоть до конца третьего года жизни. В этот период на временное, недолгое отсутствие
матери ребенок реагирует протестом, и так происходит до тех пор, пока у него не разовьется
перманентность объекта, которая позволяет внутренне представить себе отсутствующий объект
привязанности. Главным фактором, протективным в отношении страхов, считается формирующееся
ожидание того, что в опасных ситуациях объект привязанности будет всегда рядом. Если ребенок
приобрел этот фундамент безопасности, то он осмеливается в присутствии своего объекта
привязанности исследовать окружающий его мир.
Бишоф (Bischof, 1975), Сроуф и Уотерс (Sroufe &
Waters, 1977) посредством системного анализа заново определили привязанность и эксплорацию как
находящиеся в тесном взаимодействии поведенческие системы. Эксплорация регулируется в
зависимости от соответственно переживаемой безопасности; последняя управляет поведением
привязанности ребенка. Вера или неверие в то, что объект привязанности имеется в распоряжении,
формируется в зависимости от реального опыта, с раннего детства и до подросткового возраста и, по
мнению Боулби, на всю жизнь сохраняется в своем своеобразии. Наиболее важная фаза — это период от
6-го месяца до пятого года жизни. В этом возрасте, считает Боулби, важнейшая задача развития ребенка
— формирование привязанности и первая эксплорация окружающего мира.
Инстинктивно регулируемое поведение привязанности все больше опосредуется когнитивно, как
приобретенные ожидания. Индивид приобретает когнитивные модели репрезентации, «внутренние
рабочие модели» окружающего его мира и самого себя: он уверен, что располагает своим социальным
окружением, и способен создать и сохранить близость. Впоследствии эти когнитивные модели
репрезентации регулируют процесс адаптации в ситуациях угрозы или потери.
Частые проявления поведения привязанности по отношению к родителям отчетливо ослабляются
лишь с началом подросткового возраста. В ходе нормального развития в раннем детстве было
сформировано прочное аффективное отношение к родителям, которое позднее воссоздается в
отношении взрослого к взрослому. Боулби рассматривает нормальное развитие как последовательное
развитие способностей, необходимых для формирования разных типов поведения, которые как бы
надстраиваются один на другой: поведение привязанности предшествует поисковому поведению, а это
последнее — репродуктивному поведению. Последовательность трех функций поведения соответствует
трем типам задач развития,
и адекватное преодоление более поздних задач зависит от преодоления
предшествующих: нарушения в фазе формирования отношений затрудняют адекватное исследование
окружающего мира, а то и другое, в свою очередь, является предпосылкой для нахождения партнера и
успешного репродуктивного поведения.
В эмпирическом исследовании привязанности можно выделить три этапа. На первом этапе с
опорой на теоретические посылки Боулби были выявлены разные типы привязанности у годовалых
детей. В тесте «незнакомая ситуация» у годовалых детей Айнсворт, Блер, Уотерс и Уолл (Ainsworth,
Blehar, Waters & Wall, 1978) наблюдали три паттерна реакции на временное расставание с матерью,
которые описываются ими как «уверенный в своей безопасности», «избегающий» и «оппозиционный»
паттерны поведения. Далее категории привязанности были еще больше дифференцированы:
«уверенные дети» (sichere Kinder) (В), «неуверенно-избегающие» (unsicher-meidende) (А), «неуверенно-
амбивалентные» (unsicher-ambivalente) (С) и «дезориентированно-дезорганизованные» (desorientiert-
desorganisierte) (D) дети (ср. Main & Solomon, 1990; Grossmann et al., 1997). Эти признаки привязанности
оказались относительно стабильными.
В середине 90-х гг. исследователи всерьез занялись поведением привязанности у взрослых. Был
разработан Adult Attachment Interview (опросник привязанности для взрослых) (AAI) (George, Kaplan &
Main, 1996), который выделяет четыре типа привязанности у взрослых (ср. прим. 14.2). При этом
