 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
завершением мыслительного процесса. Всякое прекращение его, пока эта цель не достигнута, будет
испытываться субъектом как срыв или неудача. Весь процесс мышления в целом представляется
сознательно регулируемой операцией.
С динамикой мыслительного процесса связано эмоциональное самочувствие мыслящего
субъекта, напряж¸нное в начале и удовлетвор¸нное или разряж¸нное в конце. Вообще реальный
мыслительный процесс связан со всей психической жизнью индивида. В частности, поскольку
мышление теснейшим образом связано с практикой и исходит из потребностей и интересов человека,
эмоциональные моменты чувства, выражающего в субъективной форме переживания, отношение
человека к окружающему, включаются в каждый интеллектуальный процесс и своеобразно его
окрашивают. Мыслит не «чистая» мысль, а живой человек, поэтому в акт мысли в той или иной мере
включается и чувство.
Роль чувства в мыслительном процессе может быть различной в зависимости от того, какое
соотношение устанавливается между чувством и мыслью. Иногда чувство, включаясь в мысль,
нарушает субъективными элементами е¸ течение. Подчиняясь деспотическому господству слепого
чувства, мысль начинает порой регулироваться стремлением к соответствию с субъективным чувством,
а не с объективной реальностью. Мысль, которая в основном следует «принципу удовольствия»
вопреки «принципу реальности», относится уже к области патологии. Но и в пределах нормального
мышления нередко случается, что мышление подчиняется «логике чувств», и мыслительный процесс,
теряя сво¸ познавательное значение, сводится к использованию формальных логических операций для
оправдания перед мыслью положений, которые установлены помимо не¸, будучи продиктованы
чувством и фиксированы в угоду ему. Вместо того чтобы взвешивать все «за» и «против» какой-нибудь
гипотезы, эмоциональное мышление с более или менее страстной предвзятостью подбирает доводы,
говорящие в пользу желанного решения; решение вопроса совершается в плане чувства, а не мысли.
Мышление в таком случае служит не для того, чтобы прийти к решению проблемы, а лишь для того,
чтобы оправдать решение, в пользу которого говорят «доводы сердца» — чувства, интересы,
пристрастия, а не доводы разума.
Чувство может иногда отклонить мысль от правильного пути, однако было бы в корне
неправильно на этом основании приписывать чувству вообще лишь отрицательную роль какого-то
дезорганизатора мысли или относить его вмешательство к области патологии. Когда в единстве
интеллектуального и аффективного эмоциональность подчинена контролю интеллекта, включение
чувства прида¸т мысли бОльшую напряж¸нность, страстность, остроту. Мысль, заостр¸нная чувством,
глубже проникает в свой предмет, чем «объективная», равнодушная, безразличная мысль.
Поскольку, далее, мышление совершается в виде операций, направленных на разрешение
определ¸нных задач, мыслительный процесс является активным, целеустремл¸нным солевым актом.
Разрешение задачи требует сплошь и рядом значительного волевого усилия для преодоления встающих
перед мышлением трудностей. Волевые качества личности, настойчивость и целеустремл¸нность имеют
поэтому существенное значение для успеха в интеллектуальной работе.
Эта сознательная целенаправленность существенно характеризует мыслительный процесс.
Осознание стоящей перед мышлением задачи определяет вс¸ течение мыслительного процесса. Он
совершается как система сознательно регулируемых интеллектуальных операций. Мышление
соотносит, сопоставляет каждую мысль, возникающую в процессе мышления, с задачей, на разрешение
которой направлен мыслительный процесс, и е¸ условиями. Совершающаяся таким образом проверка,
критика, контроль характеризует мышление как сознательный процесс.
Эта сознательность мысли
проявляется в своеобразной е¸ привилегии: только в мыслительном процессе возможна ошибка; только
мыслящий человек может ошибаться. Ассоциативный процесс может дать объективно
неудовлетворительный результат, неадекватный задаче, но ошибка, осознанная субъектом как таковая,
возможна лишь в
процессе мышления, при котором субъект более или менее сознательно соотносит
результаты мыслительного процесса с объективными данными, из которых он исходит. Отбрасывая
парадоксальность исходной формулировки, можно сказать, что, конечно, не сама по себе ошибка, а
возможность осознать ошибку является привилегией мысли как сознательного процесса.
Источники ошибок могут быть многообразны. Исследование, провед¸нное нашим сотрудником
А. С. Звоницкой (о психологии ошибок при решении учащимися VI—VIII классов алгебраических
задач), показало, что ошибки связаны прежде всего с частичным лишь уч¸том условий и — в
теоретических операциях, например при решении алгебраических задач, — с подменой опосредованных
связей непосредственными. Наряду с этим, вторичными источниками ошибок могут быть автоматизм
навыков, эмоциональные срывы, неадекватное речевое и наглядное оформление задачи. То же
