 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
необходимо ещ¸ осмыслить проблему как таковую. Это требует работы мысли. Поэтому, когда
проблемная ситуация изображается как начало, как отправной пункт мышления, не следует
представлять себе это так, будто проблема должна быть всегда дана в готовом виде предварительно, до
мышления, и мыслительный процесс начинается лишь после того, как она установлена. Уже здесь с
первого же шага приходится убедиться в том, что в процессе мышления все моменты его находятся во
внутренней диалектической взаимосвязи, не позволяющей механически их разрывать и рядополагать в
линейной последовательности. Сама постановка проблемы является актом мышления, который требует
часто большой и сложной мыслительной работы. Сформулировать, в ч¸м вопрос, — значит уже
подняться до известного понимания, а понять задачу или проблему — значит если не разрешить е¸, то
по крайней мере найти путь, т. е. метод, для е¸ разрешения. Поэтому первый признак мыслящего
человека — это умение видеть проблемы там, где они есть. Проницательному уму многое
проблематично; только для того, кто не привык самостоятельно мыслить, не существует проблем; вс¸
представляется само собой разумеющимся лишь тому, чей разум ещ¸ бездействует. Возникновение
вопросов — первый признак начинающейся работы мысли и зарождающегося понимания. При этом
каждый человек видит тем больше нереш¸нных проблем, чем обширнее круг его знаний; умение
увидеть проблему — функция знаний. Поэтому, если знание предполагает мышление, то и мышление
уже в сво¸м исходном пункте предполагает знание. Каждая реш¸нная проблема поднимает целый ряд
новых проблем; чем больше человек знает, тем лучше он знает, чего он не знает.
От осознания проблемы мысль переходит к е¸ разрешению.
Решение задачи совершается различными и очень многообразными способами — в зависимости
прежде всего от характера самой задачи. Есть задачи, для решения которых все данные заключены в
наглядном содержании самой проблемной ситуации. Таковы главным образом простейшие
механические задачи, требующие уч¸та лишь простейших внешних механических и пространственных
соотношений — задачи так называемого наглядно-действенного или сенсомоторного интеллекта (см.
дальше). Для решения таких задач достаточно бывает по-новому соотнести наглядные данные и
переосмыслить ситуацию. Представители гештальт-психологии ошибочно пытаются свести всякое
решение задачи к такому преобразованию «структуры» ситуации. В действительности такой путь
решения задачи является лишь частным случаем, более или менее применимым только для очень
ограниченного круга задач. Решение задач, на которое направлены процессы мышления, требует по
большей части привлечения в качестве предпосылок теоретических знаний, обобщ¸нное содержание
которых далеко выходит за пределы наглядной ситуации. Первый шаг мысли в таком случае
заключается в отнесении, сначала очень приблизительном, возникающего вопроса или проблемы к
некоторой области знания.
Внутри таким образом первоначально намеченной сферы совершаются дальнейшие
мыслительные операции, дифференцирующие тот круг знаний, с которым соотносится данная
проблема. Если знания добываются в процессе мышления, то и процесс мышления в свою очередь
предполагает уже наличие какого-то знания; если мыслительный акт приводит к новому знанию, то
какие-то знания в свою очередь всегда служат опорной точкой для мышления. Решение или попытка
разрешить проблему предполагает обычно привлечение тех или иных положений из уже имеющихся
знаний в качестве методов или средств е¸ разрешения.
Эти положения выступают иногда в виде правил, и решение задачи совершается в таком случае
пут¸м применения правил. Применение или использование правила для решения задачи включает две
различные мыслительные операции. Первая, часто наиболее трудная, заключается в том, чтобы
определить, какое правило должно быть привлечено и использовано для решения данной задачи, вторая
— в применении определ¸нного уже данного общего правила к частным условиям данной задачи.
Учащиеся, исправно решающие задачи, которые даются им на определ¸нное правило, сплошь и рядом
оказываются не в состоянии затем решить такую же задачу, если они не знают, на какое правило эта
задача, потому что в этом случае им нужно предварительно совершить дополнительную мыслительную
операцию нахождения соответствующего правила, от которой они избавлены в первом случае.
Практически, решая задачу по тому или иному правилу, сплошь и рядом вовсе не думают о
правиле, не осознают и не формулируют его хотя бы мысленно как правило, а пользуются совершенно
автоматически установившимся при¸мом. В реальном мыслительном процессе, являющемся очень
сложной и многосторонней деятельностью, автоматизированные схемы действия — специфические
«навыки» мышления — играют часто очень существенную роль. Не приходится поэтому лишь внешне
противопоставлять навыки, автоматизмы и рациональную мысль. Оформленные в виде правил
положения мысли и автоматизированные схемы действия не только противоположны, но и
