 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
тенденции атрибуции). Что произойдет, если мы предложим вам и наблюдателю посмотреть
видеозапись, сделанную другой камерой, т. е. предложим вам взглянуть на самого себя, а наблюдателю
— на то, что видели вы? Произойдет обратное: теперь уже наблюдатель будет говорить, что на ваше
поведение больше повлияла ситуация, а вы — что ваши личностные качества. Аналогичный эффект
оказывает и припоминание того, что воспринималось с позиции наблюдателя, т. е. «взгляд» на самого
себя со стороны (Frank & Gilovich, 1989).
Участники эксперимента просматривали видеозапись, сделанную в полиции во время допроса
подозреваемого. Если им демонстрировали то, что зафиксировала камера, снимавшая только
подозреваемого в то время, как он давал показания, им казалось, что он делает это добровольно. Если
же испытуемым демонстрировали то, что запечатлел оператор, снимавший детектива, им казалось, что
признания подозреваемого — скорее результат оказанного на него давления (Lassiter & Irvine, 1986).
Большинство видеозаписей признаний подсудимых в зале суда сделаны камерами, направленными
именно на подсудимых в момент признания. По мнению Дэниела Ласситера и Кимберли Дадли, если бы
подобные записи использовались прокурорами, то, как и следует ожидать, количество обвинительных
приговоров достигло бы 100% (Lassiter & Dudley, 1991). Возможно, более объективной была бы
видеозапись диалога подозреваемого и следователя.
Со временем точки зрения изменяются. По мере того как образ человека, которого
наблюдатели видели лишь однажды, стирается из их памяти, возрастает роль, приписываемая ими
ситуации. Непосредственно после того, как кто-то защищал навязанную ему позицию, людям,
слышавшим это, кажется, что выступавший именно так и думает. Спустя неделю они уже более готовы
к тому, чтобы приписать услышанное ситуативному принуждению (Burger, 1991). На следующий день
после президентских выборов Джерри Бергер и Джули Павелич спросили у избирателей, чем, по их
мнению, можно объяснить их результаты (Burger & Pavelich, 1994). Большинство приписали их
личностным качеством кандидатов и их положению (принадлежность к правящей партии давала больше
шансов на победу). Спустя год другие избиратели ответили на этот вопрос иначе: только треть
респондентов приписали результат самим кандидатам, большинство объяснили их такими
обстоятельствами, как благоприятная общая обстановка в стране и устойчивая экономика.
Размышления о результатах шести президентских выборов, прошедших в США с 1964 по 1988 г.,
изложенные в передовицах ряда газет, также свидетельствуют о том, что с течением времени роль
«ситуационных объяснений» возрастает (Burger & Pavelich, 1994). Сразу после выборов авторы
передовиц писали преимущественно
о самих кандидатах и о том, как они провели избирательные
кампании. Спустя два года их внимание переключилось на ситуацию. «Призрак Уотергейта... расчистил
[Картеру] путь к президентству», — писала в редакционной статье газета New York Times.
Обстоятельства способны также изменить и нашу точку зрения на самих себя. Когда мы видим
себя на телеэкране, наше внимание направлено на нас самих. То же самое происходит и тогда, когда мы
смотрим на себя в зеркало, слышим свой голос, записанный на магнитофонную ленту, фотографируемся
или заполняем биографический опросник: наше внимание направлено внутрь, и мы осознаем не
ситуацию, а самих себя.
Оглядываясь назад, на завершившиеся крахом отношения, которые когда-то
казались такими же непотопляемыми, каким казался в свое время и «Титаник», люди способны увидеть
«айсберги» (Berscheid, 1999).
Самоосознание. Результаты процесса самоосознания были изучены группой исследователей во
главе с Робертом Уикландом и Шелли Дювалем (Duval & Wicklund, 1972; Wicklund, 1979; 1982). Когда
наше внимание сосредоточено на нас самих, мы возлагаем на себя большую ответственность. Это
экспериментально доказали Аллан Фенигштейн и Чарльз Карвер, предложившие испытуемым
представить себя в гипотетических ситуациях (Fenigstein & Carver, 1978). Те испытуемые, которые
думали, что слышат свое сердцебиение во время обдумывания ситуации (таким образом
экспериментаторы побудили их осознавать себя), считали себя более ответственными за воображаемые
последствия своего решения, чем те, кто думал, что слышал посторонний шум.
Есть люди, чье внимание в большинстве ситуаций сосредоточено на них самих. В экспериментах
они (т. е. люди, которые соглашаются с такими утверждениями, как «Обычно я внимателен к тому, что
происходит у меня в душе» ) ведут себя так же, как люди, внимание которых сосредоточено на
собственном изображении в зеркале (Carver & Scheier, 1978). Например, те, чье внимание
сосредоточено на самих себе — либо эпизодически, во время эксперимента, либо потому что они
вообще принадлежат к категории осознающих себя индивидуумов, — видят себя преимущественно так
же, как наблюдатели, т. е. со стороны: они объясняют свое поведение в первую очередь своими
личностными качествами и лишь во вторую — ситуацией.
