 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
мыслей приводит к решению научной проблемы...» (с. 25). «Никогда нельзя заранее
предсказать, когда будет сделано плодотворное предположение. Обычно до появления верного
предположения будет сделан ряд неадекватных. Они могут быть предсказаны другим лицом,
даже ребенком или человеком, совершенно незнакомым с проблемой. В процессе решения
думающий находится в состоянии готовности принять предложенное решение.
Его установка очень похожа на ту, которую можно предположить у действующего
методом проб и ошибок животного. Эта установка так же слабо контролируется. В сущности,
такой процесс осуществляется методом проб и ошибок и отличается от поведения животного
только тем, что пробы в поисках способа преодоления трудностей осуществляются в
воображении, а не в реальных действиях... Это всегда процесс, состоящий из ряда проб и
ошибок, ряда предположений, возникающих по ассоциации» (с. 30). Следует, однако, признать,
что в более поздних публикациях Пиллсбери совершенно по-иному рассматривал эту
ситуацию.
1
См., например, определенные течения, направленные против традиционной логики, в
конце средних веков, или великолепный фрагмент молодого Спинозы «Совершенствование
понимания». Это были трагические порывы, порожденные чувством глубокой неудов-
летворенности, но и они не привели к созданию действительно конструктивного подхода.
36
Когда мы пытаемся описать процессы подлинного мышления в терминах
традиционной формальной логики, результат часто оказывается
неудовлетворительным: мы имеем ряд корректных операций, но смысл
процесса и все, что было в нем живого, убедительного, творческого, как будто
исчезают. Можно иметь цепь логических операций, каждая из которых вполне
корректна сама по себе, но вместе взятые они не отражают разумный ход
мыслей. И действительно, встречаются логически мыслящие люди, которые в
определенных ситуациях осуществляют ряд правильных операций, но
последние весьма далеки от подлинного полета мыслей. Не следует
недооценивать роль традиционной логической тренировки: она ведет к
строгости и обоснованности каждого шага, способствует развитию
критичности ума, но сама по себе, очевидно, не приводит к продуктивному
мышлению ¹. Короче говоря, можно быть пустым и бессмысленным, хотя и
точным, и всегда трудно описать подлинно продуктивное мышление.
Кстати, осознание последнего обстоятельства — наряду с другими —
привело некоторых логиков к следующему категорическому утверждению:
логика, которая занимается проблемами правильности и валидности, не имеет
ничего общего с реальным продуктивным мышлением. Было также указано,
что причина этого состоит в том, что логика не связана с временем и,
следовательно, в принципе не имеет дела с процессами актуального мышления,
которые вполне реальны и существуют во времени. Это разделение оказалось,
очевидно, полезным для решения определенных проблем, но с более широкой
точки зрения такие утверждения часто напоминают жалобы лисы на незрелость
винограда.
Аналогичные трудности возникают и в ассоциативной теории: как отличить
