 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Состояние ума, которое имеет место, когда вы сидите в правильной позе, — уже само по себе
просветление» (Suzuki, 1970, р. 28).
Джон Дайдо Лури (John Daido Loori), американский дзэнский наставник, говорит, что история
гадкого утенка из сказки Ханса Кристиана Андерсена являет собой хороший пример опыта кэнсе. Гадкий
утенок страдал, потому что он отличался от других уток. Поняв, что он — прекрасный лебедь, он
пришел в восторг. Однако в действительности ничего не изменилось. Он всегда был совершенным,
прекрасным лебедем. Просто он осознал свою истинную природу и избавился от иллюзии своего
несовершенства. Осознание совершенства нашей подлинной природы Будды — во многом схожий
процесс.
«Просветление — это совершенный покой и гармония. Если вы полагаете, что просветление —
это нечто, чем вы можете завладеть, тогда оно появляется прямо перед вами и вы стремитесь им
завладеть; но чем больше мы стремимся им завладеть, тем больше просветление будет ускользать от нас.
Мы прилагаем еще большие усилия и наконец становимся подобными неистовому, пронзительно
кричащему воину. Затем мы истощаем свои силы... Но просветление — целиком за пределами
просветления или непросветления. Это всего лишь совершенный покой и гармония» (Katagiri, 1988, р.
128).
Архат и бодхисаттва
Традициям Тхеравады и Махаяны присущи различные концепции природы идеального
человеческого существа. Идеал Тхеравады — архат, тот, кто полностью избавился от ограничивающей
человека привязанности к семье, собственности и удобствам, чтобы стать совершенно независимым от
этого мира. Архат буквально означает «тот, кто убил врага» или тот, кто преодолел все страсти в
процессе интенсивных духовных упражнений. Архат, как правило удалившийся от мира монах, сумел
избавиться от гордыни, себялюбия, ненависти и алчности, став мудрым и сострадательным.
Один буддистский текст описывает архата следующим образом:
«Он прилагал усилия, он бился и боролся, и наконец он понял, что этот круг «Рождения и
Смерти»... пребывает в постоянном движении. Он отверг все условия существования, которые
обусловлены совокупностью обстоятельств, поскольку они в силу своей природы обречены на порчу и
разрушение, изменение и уничтожение. Он отказался от всего «загрязняющего» и обрел архатство...
Золото и ком земли стали для него равнозначными. Небо и ладонь его руки стали в его понимании
одним и тем же» (in: Conze, 1959 а, р. 94).
«Пусть другие обретают Просветление; я не вступлю в Нирвану, пока последняя травинка не
обретет Буддовость» (Bodhisattva vow [Обет бодхисаттвы. — Прим. перев.] in: Conze, 1959 b).
Архат добивается нирваны, освобождения от страдания путем искоренения страсти. Человек,
преобразившийся подобным образом, воспринимает нирвану как абсолютную истину или конечную
реальность, состояние, выходящее за рамки этого мира вечно меняющихся феноменов.
Идеал Махаяны — бодхисаттва, буквально «просветление-существо». Бодхисаттва — это глубоко
сострадательное существо, которое дало обет оставаться в мире до тех пор, пока все остальные не будут
избавлены от страдания.
Правильно понимая принцип отсутствия «я», бодхисаттва осознает, что он является составной
частью всех остальных наделенных чувствами существ и что, пока все существа не избавятся от
страдания, он не сможет добиться полного освобождения. Бодхисаттва дает обет не вступать в нирвану,
пока не обретет просветления каждое наделенное чувствами существо, каждая травинка.
«Столько существ, сколько их во вселенной... рожденных из яйца, рожденных из утробы,
рожденных из влаги или рожденных чудесным образом; имеющих или не имеющих форму; наделенных
восприятием, не наделенных восприятием или лишенных и восприятия, и невосприятия (насколько
постижима какая бы то ни было мыслимая форма существ) — всех их я должен привести в нирвану»
(Diamond Sutra in: Conze, 1959, p. 164).
Сострадание является величайшей добродетелью бодхисаттвы, результатом искреннего
переживания страданий всех существ как своих собственных. С точки зрения Махаяны, эта установка
равносильна просветлению. В опыте просветления преодолевается не мир, а себялюбивое эго.
