 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
на вопрос «Кто вы?» отвечали бы указанием рода, к которому принадлежит
человек: «Я — сын Софрониска».
Если человек очень затрудняется назвать себя кем бы то ни было, он —
никто, маргинал, без имени и места в жизни. Аналогичным образом
выстраивается значимость всего социологического словаря, в котором
насчитывается, судя по «Sociological Abstracts», около 3700 концептуальных
переменных. На самом деле язык социологии несоизмеримо шире: он близок
лексикону среднего служащего.
Иногда значимость измерений непосредственно связывают с
практической полезностью соответствующих им свойств: социальный факт
является фактом лишь в той мере, в какой он включен в практическую
деятельность человека. Вне этой деятельности говорить о значимости
бессмысленно. Несомненно, знание интегрировано в практику. Но практика
не сводится к тому, что можно пощупать, съесть либо воспользоваться иным
способом.
Полезность социологии не следует преувеличивать. Результаты этой
научной дисциплины не так уж существенно влияют на ход социальных
процессов, как это принято полагать. Сами профессионалы хорошо это
знают. Социолог семьи вряд ли имеет особые преимущества в создании
образцовой семьи по сравнению с обычным человеком, а скорее наоборот.
Специалист по межличностной коммуникации часто оказывается угрюмым
мизантропом. Пожалуй, только специалисты по вертикальной социальной
мобильности имеют чутьчуть повышенные шансы на вертикальную
мобильность и то не потому, что понимают что-либо в том, как делать
карьеру, а исключительно из-за приоритетности данной области
исследований во внутридисциплинарной структуре науки.
Значимость исследовательских вопросов связывает социологическую
теорию с внешними по отношению к ней обстоятельствами. Что же касается
способа получения ответов на вопросы, то они основываются на
принципиальном для любой науки положении о незаинтересованном
отношении исследователя к возможному результату. Иначе говоря проблема
науки в отличие от проблем общественных и политических должна решаться
объективно и беспристрастно. Генрих Риккерт и Макс Вебер — основатели
неокантианской методологии общественных наук — назвали это требование
отстранения от вненаучных влияний на процесс постижения истины
«принципом свободы от оценки». Действительно, социолог должен забыть о
своих политических пристрастиях, о национальности, возрасте, поле,
религиозных убеждениях, вкусах и привычках, как только он переступает
порог аудитории. Стоит ли говорить, что стать свободным от оценки — дело
трудное, но именно такой свободы требует этос научного исследования. А
методология науки, приняв свободу от оценки в
104
