 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
119
То и другое - следование евангельским мотивам и видоизменение их -
обнаруживают общность одинокой по жанру и материалу "Чайки" с гораздо
более широким кругом явлений на всех уровнях западной культуры,
получивших название неоромантической волны.
"Минус-факторы" если и не прямо вызвали ее к жизни, то принесли
ей коммерческий успех и всеобщее внимание - от романов и кинофильмов до
бытовой моды "из бабушкиного сундука"; старомодное стало не только
модно, но и модерно.
Потому в этой неоромантической, сентиментальной волне, которая
вновь открыла приправленное ностальгией и подправленное иронией обаяние
в развенчанных было добрых чувствах и простых истинах, "Джонатан" может
существовать, оставаясь ни на что не похожим, сам по себе. Разумеется,
за лоскутной пестротой этих поисков потерянного рая просматриваются
социальные процессы, в том числе кризис официальной церкви, которая для
многих перестает быть носителем и символом даже собственных
христианских идеалов. Отпадение западной молодежи от всех официальных
церквей - католической, протестантской, методисткой - давно стало
статистическим фактом. Но парадокс в том, что кризис христианской
церкви совпал с усилением духовной жажды и в этой связи с модернизацией
некоторых христианских идеалов в молодежных движениях. И "шестикрылый
серафим" - как многое в неоромантической волне - явился в
перелицованном, стилизованном платье.
Парадокс в том, что возврат к евангельским заповедям произошел не
в лоне церкви, а на улице и в театре, в маскарадных терминах массовой
культуры, в формах поп-арта.
"Иисус Христос-Суперзвезда" воплотил эту странную ситуацию
веселого возврата молодежи вспять - к христианской легенде в
карнавальной форме массового зрелища. На фоне и под сенью
"Иисуса-Суперзвезды" повальная эпидемия "Джонатана" перестает быть
капризом формы или дурацким "королевским жирафом" Гекльберри Финна и
становится продолжением того же процесса адаптации традиционных
общечеловеческих ценностей в обновленных иронией формах.
В неоромантической волне на всех ее уровнях очевиден и необратим
горчащий привкус непреодоленных разочарований и, следовательно, иронии.
Она не знает других путей вперед, как только путь назад. Ее возврат к
------------------------
(*) Образом жизни (лат.)
морали ненастойчив и лишен пафоса, поэтому она предпочитает
общедоступный сентиментализм жестокому реализму. Даже проповеднический
"жанр "Джонатана" не избавляет его от необходимости в защитной иронии.
Повторение известных евангельских ситуаций не кажется невыносимой
банальностью лишь благодаря иронии и самопародии.
Очертания традиционного евангельского мифа подновлены и
подправлены в истории необыкновенной чайки также за счет идей буддизма,
и дзен-буддизма в особенности. Но ведь прививка Востока к Западу,
некоторых существенных положений буддизма к стволу христианской
культуры - тоже одна из заметных особенностей восстания молодежи против
прагматизма "общества потребления". И одинокая чайка, стремящаяся
трудным путем бескорыстного совершенствования к преодолению времени,
пространства и смерти, на поверку оказывается не одинока.
