 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
к действиям), определяют установку человека (Olson & Zanna, 1993). Установки — эффективный
способ оценки мира. Когда нам нужно быстро отреагировать на что-то, чувство, которое это «что-то»
вызывает у нас, способно направить нашу реакцию. Например, человек, убежденный, что
представители данного этноса ленивы и агрессивны, может испытывать к ним антипатию и совершать
по отношению к ним дискриминационные поступки. Оценивая установки, мы обращаемся к одному из
следующих трех параметров: чувствам, действиям, мыслям.
Изучение установок близко существу социальной психологии и было одним из первых объектов
ее внимания. Исследователей всегда интересовало, в какой мере наши установки влияют на наши
поступки.
Определяют ли установки поведение
В какой мере и при каких условиях наши внутренние установки направляют те действия,
которые можно наблюдать со стороны? Почему социальных психологов поначалу поразила
показавшаяся им слабой связь между установками и поведением?
Спросить, определяют ли установки поведение, — значит задать ключевой вопрос: какова связь
между тем, каковы мы (как мы себе представляем), и тем, что мы делаем (какими мы предстаем)? Связь
между мыслью и действием, характером и поведением, внутренним миром человека и его
общественными деяниями в течение длительного времени привлекала внимание философов, теологов и
просветителей. В основе большинства учений, подходов к консультированию и методик воспитания
детей лежит мысль о том, что наше поведение в обществе определяется нашими убеждениями и
чувствами, и для того, чтобы изменить поведение, нужно изменить сердце и разум.
Разве все мы — лицемеры?
Изначально социальные психологи сошлись на том, что знание установок людей позволяет
прогнозировать их поведение. Однако в 1964 г. Лион Фестингер, которого многие считают ученым,
внесшим наиболее существенный вклад в социальную психологию (Gerard, 1994), пришел к
следующему выводу: свидетельства в пользу того, что изменение установок приводит к изменению
поведения, отсутствуют.
По мнению Фестингера, все как раз наоборот: наше поведение — это
лошадь, а установки — телега. Как сказал Роберт Эйбелсон, мы «очень хорошо обучены и прекрасно
обосновываем любые свои поступки, но не очень хорошо делаем то, что можем обосновать» (Abelson,
1972).
{Установки и действия. Многие спортивные мероприятия, призванные пропагандировать
здоровый образ жизни, спонсируются производителями такой вредной для здоровья продукции, как
сигареты (вовремя этих спортивных мероприятий на хорошо видных местах размещаются рекламные
щиты спонсоров-производителей сигарет). Да и сами рекламы противоречивы: бравый ковбой, «лицо»
компании Marlboro, соседствует с обращением министра здравоохранения, предупреждающего о вреде
курения}
Очередной удар по предполагаемому всевластию установок был нанесен в 1969 г. социальным
психологом Алланом Уикером. Проведя метаанализ нескольких дюжин исследований, объектами
которых были разные люди, установки и действия, он пришел к шокирующему выводу: вряд ли можно
предсказывать поведение людей на основании тех установок, которые они формулируют (Wicker, 1969).
Оказалось, что отношение студентов к обману мало связано с тем, станут ли они обманывать в реальной
жизни. Отношение к церкви весьма относительно связано с посещением церкви в конкретный
воскресный день. Сообщение о расовых установках слабо прогнозирует поведение человека в
конкретных ситуациях.
<Прародителем любого действия является мысль. Ральф Уолдо Эмерсон, Эссе. Первый выпуск,
1841>
Именно этот разрыв между установками и действиями был назван Даниэлем Бэтсоном и его
коллегами «моральным лицемерием», т. е. претензией на обладание такими моральными качествами,
которых на самом деле нет (Batson et al., 1997, 1999). Авторы провели исследование. Участникам его,
студентам университета, предлагалось задание, за выполнение которого можно было получить
вознаграждение (лотерейные билеты на сумму до $30 долларов), или задание, не сулившее никакого
вознаграждения. Участники должны были выбрать одно из них лично для себя и другое — для некоего
