 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
пытки за закрытыми дверями. Я считаю, что намного лучше было бы ввести ее в рамки
закона, сделав видимой и прозрачной, то есть демократичной… Кроме того, я предлагаю
ввести «не смертельную» пытку, как, например, разряды тока или иглы под ногти, которые
вызовут невыносимую боль, не подвергая опасности жизнь индивида».
Повлияло ли это признание «светила Гарварда» на ненависть к НКВД? Нет, нисколько.
Вызвало ли оно ненависть к ЦРУ, ФБР и политической системе США? Нет, нисколько.
Значит, перед нами случай расщепления сознания и утраты способности к рефлексии.
Но для нашего нынешнего состояния, видимо, самым губительным было разрушение
краткосрочной, оперативной памяти – памяти о тех идеях, словах и делах, которые прямо
влияют на нашу жизнь, наши решения и наше поведение именно сегодня. Все понимают, что
положение страны очень тяжелое – накапливаются угрозы и тают ресурсы. Сказки про «рост
ВВП», благодатные нефтяные цены и нежность к нам со стороны Джорджа Буша и
Кондолизы Райс уже мало кого утешают. Но ведь и связно обсудить хотя бы между собой
пути выхода из кризиса люди не могут! Они уже не помнят, как мы в эту яму свалились, кто
нас в нее вел, какими доводами нас соблазнял. Мы уже забыли, где верх, а где низ, как надо
жить человеку, а как не надо. Ведь мы стали непохожи на самих себя – мы забыли, кто мы и
откуда!
Невозможно вылезти из ямы, если подорвана способность к рефлексии – способность
оглянуться назад и обдумать прежние шаги, найти ошибки и извлечь из них уроки. Рыба
заплывает в кошельковый невод, а выплыть не может, хотя выход открыт – она не помнит
пути, по которому заплыла. Мы сегодня живем в специально устроенном аномальном
состоянии, мы – общество без рефлексии. В таком состоянии общество нежизнеспособно.
Оно может выздороветь или распасться, но оно не может долго так существовать. И сама
собой болезнь не пройдет, нужна целенаправленная «починка инструментов».
В марте 2004 г. большая передача телевидения была посвящена 15-летию начала
забастовок шахтеров Кузбасса, которые нанесли тяжелейших удар по советскому строю. В
передаче была показан хроника того времени, участвовал губернатор Кемеровской области
А.Г.Тулеев, сами шахтеры, руководители забастовочных комитетов. Последние говорили,
что те забастовки были «самым счастливым временем в их жизни». В этом было что-то
ненормальное. Уж сегодня-то видно, что шахтеры стали пешкой в циничной политической
игре московской номенклатуры и местного начальства шахт. Шахтеры получали самую
высокую зарплату по сравнению с рабочими того же квалификационного уровня других
профессий. И в то же время они знали, что почти все шахты нерентабельны и получают
большие дотации.
В этих условиях требовать «смены общественного строя» и перевода угольной
промышленности на рыночные принципы было очевидной глупостью с точки зрения
шкурных интересов самих шахтеров. «Рынок» означал для них безработицу, а на уцелевших
шахтах сокращение в несколько раз зарплаты горняков и капиталовложений в технологию и
охрану труда. На экране мы видим шахтеров 1989 г. веселых, сытых, уверенных в себе –
гегемон . Ельцин перед ними заискивает, они его хлопают по плечу. Через несколько лет те
же шахтеры, исхудавшие и понурые говорят, что «они теперь стали быдлом». Ну так
вспомните, как это получилось! Это же результат ваших собственных решений. Каков был
хода ваших мыслей, когда вы голосовали за свои требования? Чего вы ждали, добиваясь
отмены государственных дотаций вашим шахтам? Как вы представляли себе действия
собственников шахт после их приватизации?
Налицо фатальная ошибка большого числа людей, в том числе, в том числе инженеров,
непосредственно руководивших забастовками. Они не считают себя провокаторами,
гордятся собой, шахтеры не выдвигают к ним претензий. И все говорят о тяжелейших
социальных последствиях к которым привели их собственные действия. Никакой рефлексии,
никакой мысли об ошибке – после всего, что было. Похоже на коллективное безумие.
Понятно, что и телевидение постаралось так слепить передачу, но ведь и не дети выступали
перед телекамерами, могли бы хоть слово вставить, хоть намекнуть.
