 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Он излагал взгляды русских экономистов конца ХIХ века, которые предупреждали, что по
ряду причин многие производства в России всегда будут неконкурентоспособны и требуют
государственного протекционизма. На это никто попросту не обратил внимания.
Меня поразило единодушие экономистов, ведь эта догма переворачивает исходный
смысл хозяйственной деятельности с ног на голову. Здравый смысл говорит, что цель
производства («народного хозяйства») – обеспечить народ необходимыми благами, включая
благо жить в надежной независимой стране. Причем здесь конкуренция? Если следовать этой
догме, наше отечественное хозяйство надо оценивать не по тому, как живет наш народ, а по
тому, как оценят наши товары где-то на лондонской и амстердамской бирже. Почему? Ведь у
них там совсем другие условия, другие запросы – зачем нам лезть к ним за оценкой. А если
все наши товары неконкурентоспособны – мы должны закрыть все производство и умереть с
голоду, как индийские ткачи? Что за абсурдная логика? Ведь миллионы индийских ткачей
умерли с голоду потому, что Индия была колонией Англии и просто не могла защититься – а
мы сами лезем в эту яму.
Да никакая развитая страна не делает конкурентоспособность высшим критерием. Вот,
в Японии не импортируют рис, а покупают его у своих крестьян – в некоторые годы в восемь
раз дороже мировой цены. Но японцам и в голову не придет потребовать, чтобы их сельское
хозяйство было «конкурентоспособно». Оно для них обладает ценностью, далеко выходящей
за рамки экономической выгоды. Но точно так же поступают и Западная Европа, и США.
Чтобы защитить своих фермеров от конкуренции, США ежегодно дают им дотации в
размере 100 млрд. долларов – почему же Россию пытаются столкнуть с этого
«магистрального пути»?
Для нас критерий конкурентоспособности в большинстве случаев вообще
несущественный. Прежде всего наше хозяйство должно обеспечить воспроизводство народа
и страны, а уж потом надо определять, что мы можем выгодно (или даже невыгодно, если
крайне нужна валюта) продать, чтобы купить что-то необходимое на внешнем рынке. Мы
всегда производили и будем производить многие виды товаров, которые не могут или не
будут конкурировать на внешнем рынке, и это бывают самые необходимые товары.
Вспомним недавнее прошлое. Русские крестьяне производили в год не менее
миллиарда пар лаптей (пары хватало в среднем на пять дней). Это – огромное производство,
требующее массу труда и сырья.
Л.В.Милов в своей книге о великорусском пахаре писал об этом крупномасштабном
производстве: «Лапти на Руси доставались крестьянину путем затрат большого труда,
времени и постоянной заботы. Вот что писал об этом в конце XVIII в. академик И. Лепехин:
„В зимнюю пору мужик проносит лапти 10 дней, а в рабочую летнюю пору и в 4 дни
истопчет. И так ему потребно в год по крайней мере 50 пар“. Итак, на семью в 4 человека
иногда требовалось до 150 пар лаптей (на сумму, примерно, в 1,5-2,5 руб.). Разумеется, на
изготовление столь большого количества лыкового плетения необходима была затрата
большого рабочего времени. Однако „свое“ время не шло ни в какое сравнение с той суммой
денег, которая необходима была бы для покупки кожаной обуви. Для покупки сапог себе
крестьянин должен был продать четверть собранного хлеба, а для приобретения сапог жене и
детям – еще две четверти»310.
Лапти эти никому на мировом рынке не были нужны, они были неконкурентоспособны
абсолютно . Можно ли было их не производить? Нет, нельзя, потому что лапти были
необходимы для жизни 50% населения России.
Парадоксально, но факт – нынешние реформаторы поступили почти буквально
наоборот. Они свернули очевидно неконкурентоспособное, но столь же очевидно
необходимое в России производство валенок и резиновых сапог. Не идут они на мировом
рынке! Динамика производства этих «лаптей» представлена на рис. 4.
