в следующем: может ли женщина честно подняться к проблеме своего существования, к
понятию вины? Проникнется ли она, по крайней мере, желанием свободы?
Суть дел заключается в осуществлении идеала, в созерцании путеводной звезды. Разве
только в этом? Может ли в женщине ожить категорический императив? Подчинится ли
женщина нравственной идее, идее человечества?
Только это одно и было бы эмансипацией женщины.
|