 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
процесса — поглощение и выделение (молоко из материнской груди поглощается при помощи рта и,
переварившись, в виде испражнений выделяется вовне), приверженцам кляйнианской теории
представляется вероятным, что наиболее ранние психические состояния и представления ребенка
основаны на этих физиологических актах. Так, процесс поглощения является тем, что можно описать
как «интроецирование», а процесс выделения представляет собой «проецирование». Ребенок желает
поглощать только хорошие объекты, например удовлетворяющую грудь, и коль скоро он это делает, он
обретает способность мыслить себя самого в качестве хорошего и «целого», а не просто как массу
конфликтующих ощущений (Мани-Кирль полагает, что на этом типе интроекции основано понятие
устойчивой самости). Однако либо потому, что жадность, с которой он берет грудь, частично
агрессивна по своей природе, либо потому, что интроекция используется также в качестве средства
контроля или уничтожения плохих объектов, порой плохие объекты кажутся проникшими вовнутрь. От
таких проявлений собственной агрессии ребенок может избавиться с помощью либо деструктивных
действий, либо процесса проецирования. Когда спроецированные плохие объекты, представляющие
собственную агрессию ребенка, вновь осаждают его, возникает то, что Кляйн называет «шизоидно-
параноидной» позицией. Наглядными проявлениями этих чувств расщепления и преследования
являются гневные истерики и негативные состояния периода роста зубов, при которых ребенок может
отказываться от пищи и яростно вопить. Однако большей частью нормальные дети перерастают
подобные состояния, хотя некоторый остаточный элемент сохраняется, включаясь позже в чувство
вины, представляющее собой черту всякого цивилизованного существа.
Далее, согласно теории Кляйн, на более поздней стадии ребенок совершает новое и очень
болезненное открытие — хорошие и плохие объекты, с которыми он сталкивался в первые месяцы
жизни, представляют собой различные аспекты его матери. Как раз в то время, когда реальность и
воображение еще не достаточно дифференцированы и агрессивные желания представляются
обладающими магической силой, ребенку начинает казаться, что он столкнулся с опасностью
разрушения или уже разрушил персону, в которой он более всего нуждается и которую больше всего
любит. Это открытие приводит к формированию «депрессивной» позиции. Именно потому, что это
состояние является болезненным, в это время развивается тенденция возвращения к шизоидно-
параноидной позиции с ее отделенными друг от друга хорошими и плохими объектами.
Считается, что многочисленные чередующиеся состояния расщепления-преследования и
депрессии могут возникать до того, как депрессивная позиция уже вполне достигнута и в конце концов
оставлена позади. Ребенок перерастает свой депрессивный период, когда постоянное присутствие
матери постепенно приводит к осознанию того, что агрессивные желания менее убедительны, чем
опасался ребенок. И все же, как и в случае шизоидно-параноидной позиции, остатки депрессивной
позиции всегда сохраняются. Депрессивный элемент чувства вины и тенденции взрослой личности
преувеличивать «хорошесть» и «плохость» всего, с чем она сталкивается, являются этими остатками.
Поскольку элементы как шизоидно-параноидной, так и депрессивной позиции включаются в
чувство вины индивида, Мани-Кирль полагает, что можно определить два крайних типа Суперэго (или
совести), хотя полный спектр, разумеется, будет располагаться между этими двумя полюсами. На одном
краю находится тип, почти исключительно сформированный на страхе наказания (шизоидно-
параноидной позиции), а на другом — тип, конституировавшийся преимущественно на боязни
травмировать или разочаровать любимый объект (депрессивная позиция). Первый будет склонен
отвечать на чувства вины путем умилостивления, а второй — возмещения, представитель первого будет
склонен к авторитаризму, а второго — к гуманизму.
К возрасту двух-трех месяцев, когда начинает разрушаться шизоидно-параноидная позиция,
представления ребенка об агрессии начинают обуславливаться оральным уровнем развития. Агрессия
принимает форму фантазий о кусании, разрывании и высасывании, которые, будучи спроецированными
на мать, порождают образ ужасающей фигуры, призванной рвать, раздирать, потрошить и разрушать
(возможно, образ ведьмы, фигурирующий во множество сказок разных народов мира, порожден именно
этой фантазией).
Для более полного понимания нововведений этой школы в теорию и практику
психодинамической терапии в табл. 1.3 приведено сравнение взглядов А. Фрейд и М. Кляйн на примере
психоаналитической работы с детьми.
Таблица 1.3
А. Фрейд
М. Кляйн
По отношению к классической теории
