 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
стимулом и реакцией, объективно представленная в нем мера организации была полностью
абстрагирована и от структурной формы, и от всех других аспектов и компонентов психической
деятельности. В этом контексте вероятностная мера поддавалась объединению лишь с одной,
столь же внешней по отношению к структуре детерминантой – ассоциацией. При этом из
ассоциативного принципа аспект нейрофизиологического механизма был исключен, и
определяющим фактором осталась лишь частота сочетаний. Поскольку частота есть
эмпирическое выражение вероятности, легко видеть, что и ассоциация характеризуется здесь
также лишь со стороны своей вероятностной природы и объединяется именно с
вероятностной же мерой организации, потенциально представленной в формуле "стимул-
реакция".
Множество экспериментальных фактов, накопленных в ходе реализации основной программы
бихевиоризма, свидетельствовало о несостоятельности полного абстрагирования от всех
опосредствующих факторов, включенных между стимулом и реакцией. Поэтому как в
предбихевиоризме Э. Торндайка, так и в необихевиоризме Э. Толмена, гипотетико-
дедуктивном бихевиоризме К. Халла, концепции Э. Холта и др. представлены разного рода
"промежуточные переменные". Они связывают фактор случайности и выражающую его
вероятностную меру с такими аспектами организации поведения и психики, как
нейрофизиологический механизм и мотив (у Э. Торндайка), структура или гештальт (Э.
Толмен), значение (Э. Холт). Ясно, что введение понятий структуры и значения обусловлено
здесь невозможностью последовательно реализовать программу, полностью абстрагирующую
количественную, вероятностную меру организации поведения от ее качественной, предметной
формы и вместе с тем от специфики психических процессов, являющихся внутренними
факторами этой организации.
Бихевиоризм как целостное общее направление, каковы бы ни были разнообразные
фактические и теоретические дополнения к его основной схеме, оказался в конечном счете в
таком же плену позитивистской доктрины с ее постулатом непосредственности опыта (в силу
которого предметом психологии является поведение), как и разного рода чисто
интроспекционистские феноменологические концепции психической структуры
(структуральная психология или гештальтизм). Но в настоящем контексте особенно важно
подчеркнуть, что если в радикальном варианте бихевиоризма мера организации психической
деятельности была абстрагирована и от предметной структуры последней, и от
физиологического механизма, и от специфического материала, то все направления
бихевиоризма характеризуются по крайней мере двумя общими признаками – объективной
представленностью в них вероятностной меры организации, общей для поведения и психики,
и полной абстрагированностью от специфики исходного материала, из которого психические
структуры синтезируются. Среди других общеметодологических факторов абстрагирование от
исходного материала было одной из конкретных причин того, что, вопреки своему
существенному фактуальному вкладу и введению вероятностного принципа в концептуальный
аппарат теории, построить реально работающую теоретическую модель психических
процессов бихевиористская концепция не смогла.
Психологический энергетизм
Уже в бихевиоризме (например, в законе эффекта у Э. Торндайка) и в гештальтизме
(например, в динамике топологического поля Курта Левина) в качестве одного из объектов
анализа было представлено движущее, мотивационное начало психической деятельности и
поведения.
Потенциально оно заключено в понятийном аппарате функционализма, ибо функция, кроме
пространственновременного структурного аспекта, по необходимости содержит в себе
движущий, динамический компонент. В этих концепциях, однако, мотивационный аспект
выступает как побочный и подчиненный структуре, функции или статистической организации.
В качестве самостоятельного объекта исследования мотивационный аспект поведения был
выделен в психоанализе.
