 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
преклонение перед ее собственной миссией, что вообще свойственно женщинам.
Томас Бекст представляет нам образец того, как могло совершиться внезапное
превращение светского человека в аскетическое духовное лицо (разумеется, внешняя
причина заключалась в назначении его архиепископом), причем, будучи другом и
слугою английского короля, он сделался его энергичным противником. И здесь мы
сталкиваемся со случаем самовнушения истерической личности, способного объяснить
такие резкие противоположности. Мормонский пророк Смит, без сомнения, соединял
религиозные представления с эротизмом, что и сказалось на полигамной организации
основанной им секты.
Половые отношения занимали видное место и в учении Магомета, которому не
чужды были видения. Апостол Павел был духовидцем, и Паскаль, Руссо, Наполеон не
лишены были патологических особенностей в характере, что особенно проявлялось у
Руссо в его половой области...
Половой вопрос не соприкасается непосредственно со всеми этими явлениями,
но нам желательно было объяснить столь крупное влияние этих людей на людей и на
историю. Половые воззрения таких лиц, отличаясь явной несообразностью, все же
привлекают внимание, как мы это видим на примере Толстого. Если с такою
личностью происходят неожиданные превращения с переходом из одной крайности в
другую, то это может быть объяснено только действием внушения или самовнушения у
лица с предрасположением к истерии на почве аффектов (см. главу IX).
Некоторые действия истерических людей и душевно-больных вполне определяют
их ненормальности и в половом отношении. Не подлежит, например, сомнению, что
римские императоры Нерон, Тиверий, Каракалла были садистами, и мучения их
многочисленных жертв доставляли им половое наслаждение. История дает нам примеры
садисток в лице Валерии Мессалины и Катерины Медичи. Известно, что последняя,
прикрываясь религиозными мотивами, была вдохновительницей устройства
Варфоломеевской ночи и вкушала удовольствие от созерцания убийства гугенотов.
Мы можем проследить также и наличность мазохизма, представляющего основу
полового миросозерцания данной личности, возвышающейся над средним человеческим
уровнем (Руссо), или же всевозможных сект, как факиры, флагелянты и т. д.
Мы можем, стало-быть, в зависимости от половых чувств данного пророка или
основателя религиозного учения, определить и его религиозное нововведение, а
также и базирующееся на нем нравственное учение. Обнаруживается поэтому нередко,
что индивидуально различные чувствования должны подчиниться таким установленным
деспотическим догмам, которые истязают в продолжение многих веков людей, чувства
которых настроены совершенно иначе.
В каждой из религий обнаруживается идеализированный эротизм, или же
идеализм, обвеянный эротизмом. Соломоновская Песнь Песней, подобно другим
религиозным объектам, предварительно являлась светским творением, будучи и
оставшись произведением чисто эротического характера, хотя ее и умудрились
превратить в аллегорию Христа и христианской церкви. Известна пародия Гейне на
Песнь Песней, написанная в едкой, но фривольной форме. Что касается строгих
аскетов, неуклонно стремящихся к "умерщвлению плоти", то здесь нередко имеет
место самое безобразное лицемерие. Таким образом, духовные лица, энергично
проповедующие высшей формы аскетизм, оказываются в интимной жизни своей
грязнейшими развратниками. Осуждению тут не должно быть места, так как сила
страсти слишком велика, а ярмо догмы слишком тяжело, чтобы человек всегда был в
состоянии не считаться с такими двумя факторами, действующими в одном
направлении. Разумеется, должна быть принята во внимание и возможность душевной
ненормальности. Половая жизнь лишь выиграет в свете науки, так как не будет
больше места лицемерию у людей, здоровых духом, люди же ненормальные скорее
будут доступны для детального изучения.
Обращаясь к гражданской жизни, мы и здесь часто видим сплетение религии с
половыми представлениями и проявлениями, выражающееся, например в религиозной
брачной обрядности, свойственной многим народам. Нередко религиозная
мечтательность, появившаяся более или менее неожиданно, служит прямым следствием
разочарования в любви или любовной неудачи. Религиозность мы разумеем здесь,
конечно, в наиболее страстном ее проявлении, всепоглощающую и в се
удовлетворяющую, а не ту будничную религию, которая отдыхает все дни недели и
лишь по воскресным и праздничным дням выползает наружу вместе с праздничным
нарядом и настроением. Такова, впрочем, в настоящем религия многих, в отличие от
того пламенного религиозного чувства, которое составляет ныне удел ограниченного
меньшинства и которое, по всем признакам, доминировало в сердцах людей в прежние
времена.
