 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
свойственных органов. Мы упоминали уже о гусеницах бабочек с их специфическими и
родовыми особенностями, как рожки, волосяные пучки и мн. др. Несмотря на это,
следы животных предков являются, без всякого сомнения, у многочисленных
зародышей в различных стадиях зародышевого состояния. Нельзя сомневаться,
например, в происхождении насекомых от червей, полное же сходство насекомых, в
их личиночной стадии, с червями установлено непреложно. Не подлежит сомнению,
что современные киты, обладающие роговыми пластинками вместо зубов, обязаны
своим происхождением другим располагавшим зубами китовым породам, а эти
последние происходили от имевших зубы млекопитающих. Мы, действительно, и
находим настоящие зубы у зародыша кита, но он ими пользоваться не в состоянии, и
зубы эти выпадают в эмбриональном периоде. Те же кости обнаруживаем мы в
плавниках кита, что и в конечностях млекопитающих или ногах и крыльях птиц.
Отсюда безошибочно определяем те видоизменения, которые находят себе освещение в
происхождении, доступном исследованию нашему в мельчайших подробностях.
Некоторые муравьи, которых непосредственное родство с муравьями-рабовладельцами
определенно установлено, несмотря на превращение их в паразитообразные другие
виды, обнаруживают и ныне не только вполне оборудованные для грабежа верхние
челюсти, но совершенно определенные и очень рельефно выраженные проявления
инстинкта похищения рабов, между тем как практическое применение этою инстинкта
чуждо уже им на протяжении тысячелетий. Вышеприведенными примерами вполне
наглядно иллюстрируется то положение, что живому существу свойственно
унаследовать как свой внешний вид и отправления, так и духовные особенности не
только от непосредственных своих предков, одного с ним вида, но и от бесконечно-
отдаленных, от всего рода, семейства, класса и т. д. Наша копчиковая кость
представляет собою ничто иное, как остаток звериного хвоста, нами
унаследованный; в такой же мере унаследованы нами от животных наших предков и
вспыльчивость, ревность, половой инстинкт, боязливость, хитрость. Наиболее
древние наследственные признаки интенсивнее и сохраняются, пока они еще не вышли
из употребления, но и при обнаруженной ненужности их и бесполезности они
проявляют изумительную живучесть в качестве весьма стойких рудиментов
(червеобразный отросток слепой кишки или шишкообразная железа головного мозга),
пока в результате не исчезнут. Такие рудименты проявляют тенденцию в зародыше
держаться еще продолжительнее (зубы у зародыша кита). Так, известен род муравьев
(Anergates), у которых взрослые самцы, в противоположность самцам других родов,
не имеют крыльев. Но все же куколка самца располагает еще зачатками крыльев.
Дарвина на его гипотезу естественною подбора в борьбе за существование
навело специальное изучение искусственного подбора, применяемого садоводами и
скотоводами по отношению к культурным растениям и домашним животным. В этой
гипотезе он думал найти объяснение происхождения всякого в мире живого существа.
Эта гипотеза носит название дарвинизма в узком значении этого слова. Однако,
всему учению о происхождении присвоили название дарвинизма, что послужило
причиной безграничной смуты в умах, которую тенденциозно учли и еще будут
учитывать предвзятость и предрассудки в борьбе с учением о происхождении видов.
Приверженцы религиозного, так называемого союза Кеплера, стараются доказать в
своих докладах с высоты ораторской трибуны, что дарвинизм находится на смертном
одре, причем публика вводится в заблуждение тенденциозными сообщениями о
последних минутах теории происхождения.
Должно, однако, считаться, как с неопровержимо установленными фактами, и с
борьбой за существование, и с естественным подбором. Для обнаружения этого
необходимо только добросовестное наблюдение природы. В природе все стремится
проглотить друг друга или, по крайней мере, грызется друг с другом, и это
наблюдается как у растений, так и у животных, причем животные, не считая,
конечно воздуха и воды, находят себе пропитание исключительно в пожирании
растений и других животных. Вполне понятно и естественно, что наименее
приспособленные при этом гибнут, выживают же наиболее вооруженные для борьбы,— и
трудно себе представить, как могли новые влияния настолько ослепить нынешних
противников Дарвина, что факты эти перестали для них быть ясными. Но зато всегда
была гипотетичной и таковою навсегда останется теория происхождения путем
естественного подбора всех животных и растительных форм.
Мы не будем здесь возвращаться к мутацдям де-Фриза и мнеме Земона, о
которых мы уже говорили. Идеи Геринга, расширенные и разработанные Земоном, дали
нам исчерпывающее освещение фактов. Благодаря энграфии, возбуждающейся в
организме под воздействием внешних раздражений, последовательно подготовляется и
создается все усложняющееся строение живого существа, причем функции
