 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
естественного подбора сводятся к урегулированию и направлению этой работы мнем,
а также к устранению всего малоприспособленного или же подчинению его данным
условиям.
По де-Фризу, явившиеся следствием искусственного и естественного подбора
разновидности не отличаются устойчивостью, в то время как неожиданные мутации
значительно долговечнее. Но мы уже убзднллсь в том, что и мутации представляют
coбою ничто иное, как позднюю экфорию накоплявшейся за долгий период времени
скрытой энграммы у прародителей.
Но и разновидности, явившиеся следствием подбора, в свою очередь, основаны
на экфориях, однако, более скорых, обусловленных повторявшимися в определенном
направлении конъюгациями. Плате и другие все же нашли, чго такого рода высшего
порядка разновидности, основательно приспособившиеся, все более и более
укрепляются и становятся устойчивее. Отсюда вытекает отсутствие противоречия
между основными фактами, так как все находят себе объяснение в сочетаниях
наследственной мнемической энграфии с естественным подбором.
Сверх вышеуказанного, все более и более подтверждается, на основании
новейших исследований, что отнюдь не имело места равномерное и последовательное
видоизменение живых существ, как полагал Дарвлн, но что на самом деле
сравнительно быстрее видоизменения чередовались с периодами большего или
меньшего застоя, и применительно не только к общему состоянию, но и к отдельным
формам. Можно в настоящее время даже утверждать, что живущие виды выделяют и
такие, которые совершенно неподвижны, не подвергаясь никаким дальнейшим
видоизменениям, но обнаруживая скорее тенденцию к вымиранию, в то время как
другие в значительной степени изменчивы. Перемещение в новую обстановку
(например, на новый материк) обусловливает сравнительно быстрое изменение вида.
Энграфия, таким образом, тем скорее изменяет живые существа, чем быстрее она
сама подвергается изменению. При переселенли же какого-нибудь вида на другой
материк изменяется не только энграфия, но и факторы естественного подбора
(Вагнер). Вместе с тем становится все более и более ясным, что мировая фауна и
флора в их настоящем не склонны к образованию все новых и новых форм, ибо фауна
и флора третичной эпохл отличались большим богатством. Кроме того, мы можем
установить, что в настоящее время царство животных и растений в большей степени
подвержено вымиранию, чем обогащению новыми видами.
Нам, конечно, еще неизвестно, каким образом возникла жизнь, — во всяком
случае, в форме, бесконечно более малой и более простой, чем клетка. Но она
бесспорно нарождалась не в одном месте и не из одного индивидуума, а в различных
местах и через посредство многих индивидуумов. Поэтому родословное дерево ее
должно быть полифилетично и не может быть монофилетично. Но относительное
единообразие единичных существ с достаточной ясностью указывает на то, что во
многих местах жизнь при одинаковых условиях зародилась и совершенно
единообразно. Этим и объясняется кажущаяся вероятность монофилетического
происхождения.
Если мы пожелаем из истории происхождения челозечества выделить факты,
наиболее существенные при разрешении интересующего нас вопроса, то остановимся
на следующих:
1. Учение о происхождении видов непоколебимо.
2. На первый взгляд выдвигается кажущееся разнообразие в факторах
эволюции: естественный подбор, мутации, климатические, физические, химические и
прочие условия. Но, как мы в этом уже убедились, все они могут быть сведены к
основному положению энграфии и уравновешению естественным подбором. Мы, конечно,
не осведомлены еще относительно самой природы энграфии внешних раздражений
применительно к живой субстанции. Если удастся когда-нибудь определить законы
жизни через посредство законов так называемой мертвой природы, мы очутимся лицом
к лицу с единой огромной монистически метафизической загадкой, состоящей в
стремлении мировой энергии к бесконечному дифференцированию в частичных ее
проявлениях и к образованию все новых, более сложных форм, так называемых
магазинов энергии. Нам остается только считаться с тем, что органические виды
под влиянием энграфии и естественного подбора в состоянии существенно изменяться
в ту или иную форму, — лучшую или худшую, — причем улучшение обусловливается
благоприятными влияниями и конъюнкциями, ухудшение же — дурным подбором и
неблагоприятными энграфиями; иногда же виды вырождаются благодаря бластофтории.
Сочетание из дурного подбора и бластофторических влияний представляет собою
наибольшую и близкую опасность, зловеще угрожающую человечеству, и противовесом
ей может явиться лишь осмысленная половая жизнь.
