 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
использовалось лишь одно из многих возможных когнитивных вмешательств (обсуждение
иррациональных убеждений). Гринберг и Стравински (Greenberg & Stravynski, 1985) указывают на то,
что боязнь избегающего человека оказаться объектом насмешек, очевидно, во многих случаях приводит
к преждевременному завершению психотерапии, и предполагают, что при обучении социальным
навыкам необходимо развивать способность человека реагировать на отвержение и смущение, а также
обучать его социально приемлемому поведению. Авторы предполагают, что вмешательства, которые
изменяют релевантные аспекты когнитивной сферы клиентов, могли бы существенно повысить
эффективность психотерапии.
Антисоциальное расстройство личности обычно считается устойчивым к амбулаторному
лечению. Но в одном из недавних сообщений показано, что краткосрочная амбулаторная когнитивно-
поведенческая психотерапия может быть эффективна по крайней мере для некоторых клиентов,
страдающих этим расстройством. В исследовании лечения метадоном наркоманов, употребляющих
опиаты, Вуди, Мак-Леллан, Люборски и О'Брайен (Woody, McLellan, Luborsky & O'Brien, 1985)
обнаружили, что пациенты, удовлетворяющие диагностическим критериям DSM-III
для большой
депрессии и антисоциального расстройства личности, хорошо реагировали на краткосрочное лечение с
помощью как когнитивной психотерапии Бека (Beck et al., 1979), так и поддерживающе-экспрессивной
психотерапии по Люборски (Luborsky, McLellan, Woody, O'Brien & Auerbach, 1985). У этих пациентов
отмечалось статистически значимое улучшение по 11 из 22 переменных, используемых для оценки
результата, включая психиатрические симптомы, употребление наркотиков, занятость и делинквентное
поведение. В состоянии пациентов, удовлетворяющих критериям антисоциального расстройства
личности, но не страдающих большой депрессией, в результате лечения значительных изменений не
произошло, и улучшение наблюдалось только по 3 из 22 переменных. Этот паттерн результатов
сохранился и через 7 месяцев. Пациенты без диагноза антисоциального расстройства личности
реагировали на лечение лучше, чем социопаты; но социопаты, страдающие депрессией, имели лишь
слегка худшие результаты, чем несоциопаты, тогда как результаты социопатов, не страдающих
депрессией, были значительно хуже. Основываясь на том факте, что два совершенно разных подхода к
лечению оказались эффективны, можно предположить, что это улучшение было обусловлено
неспецифическим воздействием лечения. Но улучшение состояния значимо коррелировало с тем,
насколько твердо психотерапевт придерживался соответствующих правил лечения, что верно как при
сравнении результатов работы разных психотерапевтов, так и при сравнении результатов лечения у
клиентов каждого из психотерапевтов (Luborsky et al., 1985). Это свидетельствует о том, что улучшение
действительно было результатом специфического лечения.
Лайнхэн и ее коллеги (Linehan, Armstrong, Allmon, Suarez & Miller, 1988; Linehan, Armstrong,
Suarez & Allmon, 1988) недавно опубликовали исследование результатов диалектической поведенческой
психотерапии в сравнении с «обычным лечением». Это исследование было проведено на выборке
хронических суицидальных больных с пограничными расстройствами личности. Они обнаружили, что
пациенты, проходившие диалектическую поведенческую психотерапию, имели значительно более
низкий процент отсева и значительно меньшую склонность к суицидальному поведению, чем пациенты,
получавшие «обычное лечение». Но у этих двух групп отмечалось лишь небольшое общее снижение
депрессии или другой симптоматики, в равной степени для обеих. Эти результаты довольно скромны,
но обнадеживает, что применение когнитивно-поведенческой психотерапии в течение одного года
могло привести к продолжительному улучшению для выборки пациентов, которые не только
удовлетворяли диагностическим критериям пограничного расстройства личности, но также были более
беспокойны, чем другие пациенты с таким диагнозом. Пациенты Лайнхэн и ее коллег были хронически
парасуицидальны, многократно госпитализировались в психиатрический стационар и были неспособны
удерживаться на работе из-за своей психиатрической симптоматики. Многие пациенты,
удовлетворяющие диагностическим критериям пограничного расстройства личности, в общем не
являются парасуицидальными, госпитализируются нечасто и способны удерживаться на работе.
Данные о том, что когнитивно-поведенческая психотерапия может давать хорошие результаты
при лечении таких сложных заболеваний, как избегающее, антисоциальное и пограничное расстройства
личности, весьма обнадеживают. Но очевидно, что вывод об эффективности когнитивно-поведенческой
психотерапии при определенных расстройствах личности был бы преждевременным. В частности,
многие из более разносторонних подходов к лечению, предложенных в последние годы, еще не
проверены на практике, и ясно, что «стандартные» когнитивно-поведенческие вмешательства с
клиентами, имеющими диагноз расстройства личности, часто оказываются неэффективными.
