 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
свою групповую идентичность (феодальную, аграрную, родовую, национальную) и сталкивается с
глобальной индустриализацией, эмансипацией и расширяющейся коммуникацией.
Подростковый ум есть по существу ум моратория
[Иначе говоря, отсрочки. -
Прим. пер.] -
психологической стадии между детством и взрослостью, между моралью, уже усвоенной ребенком, и
этикой, которую еще предстоит развить взрослому. Это - идеологический ум, и действительно, именно
идеологическая перспектива общества откровенно обращается к тем молодым людям, что полны
желания быть утвержденными сверстниками в роли «своих» и готовы пройти процедуру ратификации,
участвуя в ритуалах и принимая символы веры и программы, которые в то же время определяют, что
считать злым (порочным), сверхъестественным и враждебным. В поисках социальных ценностей,
служащих основанием идентичности, они, следовательно, сталкиваются лицом к лицу с проблемами
идеологии и аристократии в их самом широком смысле, состоящем в том, что в пределах
определенного образа мира и предопределенного хода истории к власти всегда приходят лучшие люди,
а сама эта власть развивает в людях самое лучшее. Чтобы не впасть в цинизм или в апатию, молодые
люди должны уметь каким-то образом убедить себя в том, что те, кто преуспевает в ожидающем их
взрослом мире, берут тем самым на себя обязательство быть лучшими из лучших. Позднее мы обсудим
опасности, которые проистекают из человеческих идеалов, используемых для управления гигантскими
партиями и организациями, причем безразлично, руководствуются ли они при этом
националистическими или интернационалистическими идеологиями. В последней части этой книги мы
обсудим способ, каким современные революции пытаются разрешить и, кроме того, использовать в
своих целях глубокую потребность молодежи в переопределении своей идентичности в
индустриализованном мире.
6. Близость против изоляции
Позитивное качество, приобретаемое на любой стадии, испытывается необходимостью
превзойти его таким образом, чтобы на следующей стадии индивидуум мог рискнуть тем, что на
предыдущей было для него особо оберегаемой драгоценностью. Поэтому новоиспеченный взрослый,
появившийся в результате поисков и упорного отстаивания собственной идентичности, полон желания
и готов слить свою идентичность с идентичностью других. Он готов к близости или, по-другому,
способен связывать себя именованными отношениями интимного и товарищеского уровня и проявлять
нравственную силу, оставаясь верным таким отношениям, даже если они могут потребовать
значительных жертв и компромиссов. Тело и эго должны теперь быть хозяевами модусов органа и
справляться с нуклеарными конфликтами для того, чтобы не дрогнуть перед страхом утраты эго в
ситуациях, требующих отказа от себя, как например при полной групповой солидарности, брачных
союзах и физическом единоборстве, при испытании влияния со стороны наставников и прорыве в
сознание потаенных мыслей и чувств. Избегание такого личного опыта из-за страха утратить эго может
привести к глубокому чувству изоляции и последующему самопоглощению.
Противная сторона близости есть дистанцирование: готовность изолировать, а если необходимо -
уничтожить те силы и тех людей, чье существование выглядит опасным для нас самих и чья
«территория», кажется, захватывает пространство наших близких отношений. Развиваемые таким
образом предрассудки (находящие применение и поддержку в политике и войнах) - просто более зрелые
отростки на древе того слепого неприятия, которое во времена борьбы за идентичность резко и
безжалостно разграничивает «свое» и «чужое». Опасность этой стадии заключается в том, что
интимные, соперничающие и враждебные отношения человек испытывает к тем же самым людям. Но
по мере того, как очерчиваются зоны взрослых обязанностей и когда схватка соперников отделяется от
сексуального объятия, они со временем становятся подвластными тому этическому чувству,
которое
служит отличительным признаком взрослого человека.
Строго говоря, только теперь и может полностью проявиться истинная генитальность;
ибо
значительная часть половой жизни, предшествовавшей этим обязательствам, относится к активности,
нацеленной на поиск идентичности, либо находится во власти фаллических или вагинальных борений
(strivings), которые делают половую жизнь своего рода битвой гениталий. С другой стороны,
генитальность все еще слишком часто изображают как перманентное состояние взаимного сексуального
блаженства. В таком случае, именно на этом и можно было бы закончить наше обсуждение
генитальности.
Чтобы задать основную ориентацию в данном вопросе, я приведу самое краткое, насколько мне
известно, высказывание Фрейда. Очень часто утверждалось (а злая молва, по-видимому, поддерживает
