 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
развитие экспериментальных методик означал несомненный прогресс в развитии
социально-психологического знания. Однако в тех конкретных условиях, в которых эта
тенденция развивалась в США, такое увлечение привело к одностороннему развитию
социальной психологии: она не только утратила всякий интерес к теории, но вообще
сама идея теоретической социальной психологии оказалась скомпрометированной.
По свидетельству ряда американских авторов, вкус отдельных ученых к
теоретическим работам грозил утратой веры в их научную компентентность, вызывал
сожаление, а порой и презрение. Подобно тому, как это почти одновременно
происходило и в американской социологии, очень сильно стало звучать
противопоставление исследования как оптимальной формы организации научного
процесса спекуляции как простому рассуждению по поводу предмета. Само по себе
рациональное требование — рассматривать исследование в качестве основной
формы организации научного знания — обернулось отлучением от ранга
исследований теоретических работ, они стали отождествляться со «спекуляцией».
Поэтому экспериментальный период в развитии социальной психологии, в частности в ее
американском варианте (а именно этот вариант стал доминирующим на Западе), очень
быстро стал обрастать целым рядом достаточно острых противоречий.
С одной стороны, именно в рамках этого периода социальная психология
набрала силу как научная дисциплина, были проведены многочисленные
исследовании в области малых групп, разработаны методики, которые позднее вошли во
все учебники в качестве классических, был накоплен большой опыт в проведении
прикладных исследований и т.д. С другой стороны, чрезмерное увлечение малыми
группами превратило их в своеобразный «флюс» социальной психологии, так что
проблематика, связанная с особенностями массовых процессов, их психологической
стороны оказалась практически исключенной из анализа. Вместе с критикой
примитивной формы анализа этих явлений в первых социально-психологических
концепциях были сняты и сами проблемы. Социальная психология дорого заплатила за
эти противоречия. Весь пафос экспериментальной ориентации заключался в том, чтобы
дать достоверное знание о реальных проблемах общества, а вместе с тем конкретное
воплощение этой ориентации окончательно выхолостило какое бы то ни было
социальное содержание из весьма искусно проводимых лабораторных исследований.
Все это привело к тому, что начиная с 50-х гг. XX в. резко стали возрастать
критические тенденции в социальной психологии. Одним из выражений кризисного
состояния дисциплины (а констатации именно такого ее состояния в современной
социально-психологической литературе более чем достаточно) явилось оживление
интереса к теоретическому знанию. Нельзя сказать, что в период 30-х годов, т.е. во
время наибольшего бума экспериментальных исследований, теоретические
исследовании вообще исчезли. Они были непопулярны, малочисленны, но
продолжали существовать. Сейчас интерес к ним явно возрастает. В основном они
концентрируются вокруг четырех направлений: бихевиоризма, психоанализа, так
называемых когнитивных теорий и интеракционизма (Андреева, Богомолова,
Петровская, 1978; Шихирев, 1979). Из четырех названных направлений три
представляют собой социально-психологические варианты основных течений
психологической мысли, а четвертое направление — интеракционизм —
представляет социологический источник.
Бихевиоризм в социальной психологии использует сейчас те варианты этого
общепсихологического течения, которые связаны с необихевиоризмом. Как известно, в
нем выделяются два направления, отождествляемые с именами К. Халла (введение идеи
промежуточных переменных) и Б. Скиннера (сохранение наиболее
ортодоксальных форм классического бихевиоризма). В рамках подхода Халла в
