 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
вызов стаду молодых быков; ее же приводит в смятение строптивая мощь кролика. На это
космическое преимущество накладывается преимущество социальное. Наверное, потому,
что фаллический поток стремителен, агрессивен, что он охватывает будущее — Лоуренс
не дает достаточного объяснения, — именно мужчине надлежит «нести вперед знамена
жизни»1; он устремлен к каким-то целям, он воплощает трансцендентность; женщина
поглощена своими чувствами, она вся обращена вовнутрь; ее предназначение —
имманентность. Мужчина не только играет активную роль в половой жизни, но и
помогает ее превзойти; корнями он уходит в мир секса, но он и ускользает из него;
женщина же остается у него в плену. Мысль и действие коренятся в фаллосе; за
неимением последнего, женщина не может претендовать ни на то, ни на другое; она
может играть мужскую роль, и даже с блеском, но в этой игре не будет правды. «Энергия
женщины концентрируется внизу, ближе к центру земли. Ее глубинный ток — это прилив,
направленный вниз, лунное притяжение. Энергия мужчины, наоборот, устремлена вверх,
к солнцу и дневной деятельности»2. Для женщины «самое глубокое сознание покоится в
ее животе и пояснице... Если она обращает взор вверх, наступает момент, когда все
рушится»3. В области действия инициатором, позитивным началом должен быть
мужчина; женщина — позитивное начало в эмоциональном плане. Итак, Лоуренс
приходит к традиционной буржуазной концепции Бональда, Опоста Конта, Клемана
Вотеля. Женщина должна подчинить свое существование мужскому. «Она должна верить
в вас и в ту высокую цель, к которой вы устремлены»^. И тогда мужчина вознаградит ее
бесконечной нежностью и благодарностью. «Ах! Как сладостно вернуться домой, к
женщине, когда она верит в вас и согласна, чтобы замыслы ваши превосходили ее
разумение... К любящей женщине человек испытывает неистощимую благодарность...»5
Лоуренс добавляет, что подобную преданность мужчина может заслужить лишь в том
случае, если у него действительно есть великие замыслы; если же его проект — не более
чем обман, любовники погружаются в жалкую мистификацию; уж лучше тогда
замкнуться в женском цикле «любовь — смерть», как Анна Каренина и
1 «Фантазия бессознательного».
2 Там же.
3 Там же.
4 Там же.
5 Там же.
К оглавлению
260
Вронский, Кармен и дон Хосе, чем лгать друг другу, как Пьер и Наташа.
Но, делая эту оговорку, Лоуренс ратует, подобно Прудону и Руссо, за моногамную семью,
где жена видит в муже оправдание своего существования. О женщине же, которая хочет
поменяться ролями с мужчиной, Лоуренс говорит с такой же ненавистью, как и
Монтерлан. Стоит только ей отказаться от роли Magna
mater и заявить, что правда жизни
в ее руках, как вот она уже ненасытная захватчица, калечащая мужчину, ввергающая его в
