 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
в случае с научными воззрениями, личная парадигма может быть модифицирована, когда человек
встречается с некой аномалией, не поддающейся объяснению в рамках существующей парадигмы или
противоречащей ей.
Однако депрессивный пациент, как правило, не воспринимает значение событий,
опровергающих его мрачные представления о жизни. Негативные идеи пациента выявляются уже в
самом начале лечения. Начиная выяснять, на чем основаны эти идеи, мы обычно обнаруживаем два
источника данных. Во-первых, пациент вспоминает множество фактов из своего прошлого, которые, как
ему кажется, обосновывают его негативную точку зрения на самого себя. Во-вторых, он может
рассказать о нескольких фактах из своей настоящей жизни, также видя в них доказательство своей
правоты. Когнитивная терапия сосредоточена на настоящем: терапевт побуждает пациента собирать
данные о текущих событиях и записывать свои интерпретации этих событий. Ясно, что ложные
интерпретации текущих событий легче поддаются корректировке, поскольку источник данных
находится под рукой. Однако при работе с некоторым пациентами возникает впечатление, что они
просто неспособны воспринять свежую информацию, если она противоречит их предубеждениям.
Следующий пример иллюстрирует, как пациент приходит на лечение, твердо убежденный в
правомерности своего негативного образа Я. Депрессивная пациентка, мать пятерых детей, упорно
считала себя неумелой и глупой. В подтверждение собственной глупости она приводила такие факты:
еще будучи студенткой колледжа, она побоялась сдавать последний экзамен, в результате чего осталась
без диплома; в отличие от своего мужа, врача, она не сделала профессиональной карьеры; у двоих из ее
детей недавно возникли проблемы в школе (и это, по ее мнению, свидетельствовало о том, что она
«плохая мать»).
Во время первой терапевтической сессии терапевт попытался было разубедить пациентку. Он
сообщил, что по результатам психологического тестирования ее коэффициент интеллекта составляет
135 баллов, но та привела целый ряд возражений, назвав результаты тестирования недостоверными.
Через несколько сессий пациентка спонтанно рассказала терапевту о нескольких, ранее не
упомянутых, сторонах своей прошлой и нынешней жизни: в школе она училась только на «отлично»; у
нее был сертификат об окончании школы моделей; ее муж всегда говорил, что она умнее и
сообразительнее его; в свое время она брала уроки пилотажа; ей доводилось выступать в любительских
спектаклях; некогда она увлекалась фотографией; несколько раз во время званых обедов она слышала
от коллег мужа лестные оценки в свой адрес (они считали ее очаровательной женщиной и интересным
собеседником).
Таким образом, негативные представления пациентки о самой себе, при всей их внешней
безосновательности,
отличались внутренней последовательностью; они согласовывались со всеми ее
понятиями, наблюдениями и воспоминаниями. Терапевт постарался вникнуть в личную парадигму
пациентки, желая понять, на чем основаны ее явно ошибочные концептуализации и идеи. Посмотрев на
пациентку ее собственными глазами, убедившись во внутренней объективности ее идей, он уже не мог
считать их глупыми или дурацкими. (Лобовая атака на личную парадигму пациента, грубо
подрывающая его способы структурирования и интерпретации реальности, обычно имеет
антитерапевтический эффект.)
Не нужно спешить опровергнуть негативные идеи пациента теми или иными объективными
данными (например, сообщая пациенту его IQ),
—
пациент может просто не воспринять или исказить
эти данные. И терапевт в этом случае окажется в роли противника, вместо того чтобы сотрудничать с
пациентом и направлять его в нужную сторону. Только когда пациент почувствует, что терапевт
внимательно «изучил его дело» и понял его переживания, он будет готов рассмотреть представленные
ему противоположные данные и опытным путем проверить достоверность своих убеждений.
Избегайте оценочных суждений и наклеивания ярлыков
Мы рекомендуем терапевту относиться к пациенту как к человеку, имеющему проблемы или
питающему иррациональные убеждения. При общении с пациентом не следует прибегать к
профессиональному жаргону и наклеивать на пациента те или иные ярлыки («агрессивный»,
«пассивный», «мазохист», «невротик», «истерик»).
Эти уничижительные определения не только
искажают восприятие терапевта и пациента, но и подразумевают необратимость психологических
расстройств и изначальную дефективность пациента. Более того, они мешают терапевту и пациенту
сконцентрироваться на конкретных проблемах и способах их решения. Надо помнить, что
депрессивные пациенты во многих ситуациях действуют вполне компетентно; они оказываются
