 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
кучеров омнибусов в Париже достаточно было арестовать двух вожаков,
руководивших ею, чтобы она тотчас же прекратилась. В душе толпы преобладает
не стремление к свободе, а потребность подчинения; толпа так жаждет
повиноваться, что инстинктивно покоряется тому, кто объявляет себя ее
властелином.
Класс вожаков удобно подразделяется на две определенные категории. К
одной принадлежат люди энергичные, с сильной, но появляющейся у них лишь на
короткое время волей; к другой -- вожаки, встречающиеся гораздо реже,
обладающие сильной, но в тоже время и стойкой волей. Первые -- смелы, буйны,
храбры; они особенно пригодны для внезапных дерзких предприятий, для того,
чтобы увлечь массы несмотря на опасность и превратить в героев вчерашних
рекрутов. Таковы были, например. Ней и Мюрат во времена первой Империи. В
наше время таким был Гарибальди, не обладавший никакими особенными
талантами, но очень энергичный, сумевший овладеть целым неаполитанским
королевством, располагая лишь горстью людей, тогда как королевство имело в
своем распоряжении дисциплинированную армию для своей защиты.
Но энергия этих вожаков, хотя и очень могущественная, держится недолго
и исчезает вместе с возбудителем, вызвавшим ее появление. Очень часто герои,
проявившие такую энергию, вернувшись к обыденной жизни, обнаруживали самую
изумительную слабость и полную неспособность руководить своими поступками
даже при самых обыкновенных условиях, хотя они с виду так хорошо умели
руководить другими людьми. Такие вожаки могут выполнять свою функцию лишь
при том условии, если ими руководят и возбуждают их постоянно, и если всегда
над ними находится человек или идея, указывающие им их поведение.
Вторая категория вожаков, обладающих стойкой волей, не столь блестяща,
но имеет гораздо большее значение. К этой категории и принадлежат истинные
основатели религии и творцы великих дел: св. Павел, Магомет, Христофор
Колумб, Лессепс. Умны ли они, или ограничены -- все равно, мир будет всегда
им принадлежать! Их упорная воля представляет собой такое бесконечно редкое
и бесконечно могущественное качество, которое вс£ заставляет себе
покоряться. Часто не отдают себе достаточно отчета в том, чего можно
достигнуть посредством упорной и сильной воли, а между тем, ничто не может
противостоять такой воле -- ни природа, ни боги, ни люди.
Ближайшим примером того, что достигается сильной волей, служит
знаменитый человек, разделивший два мира и выполнивший задачу, которую
напрасно пытались выполнить в течение трех тысяч лет многие из величайших
государей. Позднее он потерпел неудачу в подобном же предприятии, но тогда
уже наступила старость, перед которой все стушевывается, даже воля. История
тех трудностей, которые надо было преодолеть при прорытии Суэцкого канала,
лучше всего указывает во всех своих подробностях, как много может сделать
одна только сильная воля. Очевидец, доктор Казалес, в нескольких
захватывающих строчках резюмирует это великое дело, об осуществлении
которого рассказывал сам его бессмертный автор: "Он рассказывал изо дня в
день все эпизоды эпопеи канала, -- говорит Казалес. Он рассказывал, как ему
надо было победить невозможное и сделать его возможным, восторжествовать над
всеми препятствиями, коалициями, неудачами, несчастиями и неуспехами всякого
рода. Однако ничто не могло ввергнуть его в уныние, заставить упасть духом.
Он вспоминал, как восстала и безустанно нападала на него Англия, какую
нерешительность выказывали Египет и Франция; как французский консул больше
других мешал началу работ, и как ему нужно было противодействовать, влияя на
рабочих, подвергая их жажде и отказывая им в пресной воде; он говорил, что
морское министерство, инженеры, все люди серьезные, опытные, ученые, но
естественным образом настроенные враждебно против его идеи и притом
убежденные в его гибели, предсказывали эту гибель в такой-то день и час,
точно дело шло о солнечном затмении".
