 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
никакая плотина, идея продолжает свой опустошительный, величественный и
страшный поток.
И смотрите, какова непобедимая сила идеи! Нет ни одного психолога, ни
одного сколько-нибудь просвещенного государственного человека, и в
особенности -- ни одного путешественника, который бы не знал, на сколько
ложно химерическое понятие о равенстве людей, перевернувшее мир, вызвавшее в
Европе гигантскую революцию и бросившее Америку в кровавую войну за
отделение Южных Штатов от Северо-Американского Союза; никто не имеет
нравственного права игнорировать то, насколько наши учреждения и воспитание
гибельны для низших народов; и за всем тем не найдется ни одного человека --
по крайней мере во Франции -- который бы, достигнув власти, мог противиться
общественному мнению и не требовать этого воспитания и этих учреждений для
туземцев наших колоний. Применение системы, выведенной из наших идей
равенства, разоряет метрополию и постепенно приводит все наши колонии в
состояние плачевного упадка; но принципы, от которых система берет начало,
еще не поколебленны.
Будучи, впрочем, далекой от упадка, идея равенства продолжает еще
расти. Во имя этого равенства социализм, долженствующий, по-видимому, в
скором времени поработить большинство народов Запада, домогается обеспечить
их счастье. Его именем современная женщина требует себе одинаковых прав и
одинакового воспитания с мужчиной.
О политических и социальных переворотах, произведенных этими принципами
равенства, и о тех гораздо более важных, какие им суждено еще породить,
массы нисколько не заботятся, а политическая жизнь государственных людей
слишком коротка для того, чтобы они об этом более беспокоились. Впрочем,
верховный властелин современности -- общественное мнение, и было бы
совершенно невозможно не следовать за ним.
Для оценки социальной важности какой-нибудь идеи нет более верного
мерила, чем та власть, какой она пользуется над умами. Заключающаяся в ней
доля истины или лжи может представлять интерес только с точки зрения
философской. Когда истинная или ложная идея перешла у масс в чувство, то
должны постепенно проявляться все вытекающие из нее последствия.
Итак, посредством просвещения и учреждений нужно приступить к
осуществлению современной мечты о равенстве. С их помощью мы стараемся,
исправляя несправедливые законы природы, отлить в одну форму мозги негров из
Мартиники, Гваделупы и Сенегала, мозги арабов из Алжира и наконец мозги
азиатов. Конечно, это -- совершенно неосуществимая химера, но разве не
постоянная погоня за химерами составляла до сих пор главное занятие
человечества? Современный человек не может уклониться от закона, которому
подчинялись его предки.
Я в другом месте показал плачевные результаты, произведенные
европейским воспитанием и учреждениями на низшие народы. Точно также я
изложил результаты современного образования женщин и не намереваюсь здесь
возвращаться к старому. Вопросы, которые нам предстоит изучить в настоящем
труде, будут более общего характера. Оставляя в стороне подробности, или
касаясь их лишь постольку, поскольку они окажутся необходимыми для
доказательства изложенных принципов, я исследую образование и душевный строй
исторических рас, т.е. искусственных рас, образованных в исторические
времена случайностями завоеваний, иммиграций и политических изменений, и
постараюсь доказать, что из этого душевного строя вытекает их история. Я
установлю степень прочности и изменчивости характеров рас и попытаюсь также
узнать, идут ли индивидуумы и народы к равенству или, напротив, стремятся
как можно больше отличаться друг от друга. Доказав, что элементы, из которых
образуется цивилизация (искусство, учреждения, верования), составляют
непосредственные продукты расовой души, и поэтому не могут переходить от
