 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
Научное познание чем-то напоминает игру, описанную в романе Л. Кэрролла "Алиса в Стране
чудес": правила изменяются в процессе самой игры. И как ни парадоксально, в науке постоянное
изменение правил - условие самой игры, делающее возможным развитие системы научного
познания.
269
Глава 2. В "башне из слоновой кости"
Метафорический образ науки как "башни из слоновой кости" предполагает ученого, строго
соблюдающего правила научной деятельности и имеющего только один интерес - открытие
истины. Действительно ли ученые таковы?
§ 1. Несоблюдаемые нормы
Наиболее общей и универсальной системой социально заданных правил научной деятельности
являются ее нормы, описанные Р. Мертоном - объективность, универсализм, организованный
скептицизм, незаинтересованность и коммунизм (Merton, 1973)'. И хотя последний термин, равно
как и остальные, употребляется Мертоном не в политическом смысле слова, оценивая эти нормы,
трудно удержаться от идеологических ассоциаций и, в частности, от впечатления, что "такая наука
- это, скорее, коммунистическое (а не капиталистическое) поведение" (Mahoney, 1976, р. 71-72).
Возможны два невзаимоисключающих варианта соблюдения этих норм: во-первых, их внутреннее
принятие, интериоризация учеными, во-вторых, соблюдение под внешним давлением, - такое же
отношение к ним, какое Остап Бендер имел к уголовному кодексу, который он чтил, не разделяя
соответствующей морали. Интериоризация норм науки означает выработку соответствующих
личностных качеств ученых. Образ, складывающийся из этих качеств, М. Махони называет
"сказочным", а также "карикатурным" (там же, р. 129), подчеркивая, что существо,
соответствующее данному образу, выглядело бы как представитель нового биологического вида -
Homo Scientus. Основные атрибуты фантастического Homo Scientus таковы:
1) высокий интеллект, часто отождествляемый с высоким уровнем творческой одаренности;
2) полная уверенность во всесилии логического мышления и умение его осуществлять;
3) совершенные навыки экспериментирования, обеспечивающие оптимальный отбор надежных
данных;
' Эти нормы конституируют мораль науки, которая в целом выражает мораль современного
общества, но имеет и свои особенности. Б. Барбер пишет о том, что мораль науки отличается от
общей морали либерального общества, во-первых, тем, что здесь не действует понятие частной
собственности - научное знание принадлежит всем, во-вторых, требованием незаинтересованности
ученого и его ориентацией на других, а не на себя самого (Barber, 1952).
270
4) объективность и эмоциональная нейтральность, лояльность только по отношению к истине;
5) гибкость, заключающаяся в постоянной готовности изменить свое мнение (под влиянием
фактов. - А. 70.);
6) скромность и личная незаинтересованность в славе и признании;
7) коллективизм, проявляющийся в готовности делиться знанием и вступать в кооперативные
отношения с коллегами;
8) отсутствие категоричных суждений в тех случаях, когда факты недостаточны или неоднозначны
(там же, р. 4).
Ученый, обладающий всеми этими качествами, по мнению М. Махони, больше напоминает
святого, чем земное существо, и является мифическим персонажем'. С ним солидарна А. Роу, по
мнению которой, субъект, скрупулезно соблюдающий основные нормы науки, выглядел бы как
"рациональный автомат" (Roe, 1953, р. 230). А Б. Эйдюсон пишет, что если бы "сказочный" образ
соответствовал действительности, "ученые были бы крайне мазохистичными, самоотрицающими
людьми, напоминающими мучеников" (Eiduson, 1962, р. 108).
Но вернемся к Р. Мертону. Не желая видеть в ученых мучеников, он был склонен акцентировать в
науке "силовой вариант" соблюдения ее норм - соблюдения их не в результате ин-териоризации, а
под давлением научного сообщества, применяющего соответствующие санкции. Описывая
основные нормы науки, он отдал должное и разнообразным "эффектам", которые едва ли были бы
возможны, если бы эти нормы были инте-риоризованы большинством ученых, - таким, как
"эффект Матфея" (чем больше имеешь, тем больше и приобретаешь), "эффект Ратчета" (достигув
определенной позиции, практически невозможно ее потерять) и др. (Merton, 1968, р. 76-77). Тем не
