 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
прочитав несколько страниц, как музыкант узнает Моцарта, Бетховена или Шуберта после первых
же аккордов" (цит. по: Koestler, 1964, р. 418).
283
19*
Имеет большое теоретическое и практическое значение...
Утверждается... представляется... считается, что...
Общепринято, что...
Наиболее надежными следует считать результаты, полученные Джонсом
Интересно для меня.
Я считаю...
Еще двое отличных ребят думают точно так же...
Он был моим аспирантом......
(Гилберт, Малкей, 1987).
Шутливый характер этих примеров не лишает их серьезного значения. Большинство действий
ученых порождается в контексте неформального научного общения, где они наполнены
уникальными личностными смыслами, выражают психологические особенности исследователей и
взаимоотношения между ними. Лишь затем, в процессе переориентации на формальные ситуации,
эти действия "обрабатываются" в соответствии с нормами науки: очищаются от всего
субъективного, наполняются объективированными когнитивными смыслами, отделяются от своих
социально-психологических корней и лишь в таком виде описываются в научных текстах и в
публичных выступлениях ученых. С. Ярли, анализирующий процесс подобной "обработки",
показывает, что ее основным способом является переинтерпретация действий, пересмотр причин,
их породивших. Она включает, во-первых, пересмотр содержания причин - вытеснение
характеристик субъекта характеристиками объекта, во-вторых, изменение их формы - замена
каузальной формы на телеологическую (сделал нечто не "потому что", а "для того, чтобы")
(Yearley, 1988).
Таким образом, те действия ученых, из которых в конечном счете и складывается научная
деятельность, не совершаются, а описываются в соответствии с ее нормами, что и создает
иллюзию их соблюдения. Сами же действия этим нормам, как правило, не подчинены, а
контролируются контрнормами, в которых находят выражение субъективность, пристрастность
исследователей, их стремление к славе, приоритету и т. д., а также различные социально-
психологические факторы. Устранить влияние всего этого и депсихологизировать науку с
помощью норм научной деятельности так же невозможно, как и с помощью правил научного
познания. Но если бы это и удалось, наука потеряла бы больше, чем обрела, поскольку конфликты
между ее пред-
284
ставителями, их пристрастность, стремление к приоритету, к опровержению коллег и т. д. -
сильнейший стимул научного поиска, без которого его трудно себе представить. А образ ученого
как живущего в "башне из слоновой кости" столь же далек от истины, сколь и образ научного
познания как "чтения книги
природы".
§ 3. Рациональность иррационального
И все же у читателя может возникнуть вопрос: если ученые корыстны и субъективны, склонны к
подтасовке данных и их засекречиванию, больше думают о публикациях и приоритете, чем об
открытии истины, как же им удается ее открывать? А открывать истину им, безусловно, удается,
иначе космические корабли не бороздили бы просторы Вселенной, а компьютеры и прочие
достижения современной техники не превратились бы в привычные предметы домашнего
обихода.
Возможны два ответа на этот вопрос и, соответственно, два варианта примирения субъективности
ученых с объективностью создаваемого ими знания.
Первый вариант весьма традиционен и состоит в утверждении о том, что субъективные факторы,
хотя во многом и препятствуют объективному научному познанию, но не делают его
невозможным, субъективность ученых искажает истину, но не делает ее полностью недоступной
