 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
некоторым недостаткам своего характера, переживают затруднения в межличностных контактах и
испытывают чувство вины. Таким образом, у матерей детей с неврозами можно говорить скорее о
неблагоприятно сформировавшихся личностных установках, чем о наличии патологического характера
или патологии личности в целом. Это подтверждается положительным опытом перестройки таких
установок в процессе семейной психотерапии. Кроме этого, большинство родителей понимают в общих
чертах неестественность своего отношения к детям, его крайности, одновременно заявляя, что они
ничего не могут сделать с собой, как и перестроить свои отношения. Некоторые родители добавляют,
что где-то в глубине души у них существуют как бы два характера, один из которых борется против
другого. Объясняется это тем, что собственный опыт родителей, в первую очередь матери, вступает в
противоречие с опытом воспитания в прародительской семье, особенно со стороны бабушки ребенка по
материнской линии. Подобное противоречие порождает борьбу мотивов, отсутствие внутреннего
единства и непоследовательность в обращении с детьми. Если мать и отец видят у ребенка те же
проблемы, что и у себя в детстве, они начинают осознавать противоречивость отношения к нему, но тем
не менее не могут самостоятельно перестроить себя ввиду наличия большого числа неразрешимых
личностных проблем.
Сравним профили у матерей мальчиков и девочек с неврастенией. У матерей мальчиков
наблюдается наибольшая степень характерологической отягощенности по сравнению не только с
матерями девочек, но и матерями детей с другими формами невроза. Это подчеркивают подъемы по
шкалам шизофрении, паранойи и психопатии. Их соотношение указывает на трудности во
взаимоотношениях с противоположным полом — сыном и мужем, способствуя возникновению
конфликтной ситуации в семье. Профиль матерей девочек с неврастенией не содержит подъема по
шкале шизофрении и наряду с небольшими подъемами по шкале паранойи и психопатии имеет подъем
по шкалам депрессии и психастении.
Известным контрастом профилю матерей при неврастении у детей является профиль при неврозе
страха, в котором отмечен не имеющий аналогии при других неврозах у детей подъем по шкале
депрессии (73Т с коррекцией). Наряду с более низкой 5-й шкалой это говорит о мягкости и уступчивости
характера таких матерей, невысоком жизненном тонусе, невыносливости, сниженном настроении и
беспокойстве, выраженном чувстве внутренней неудовлетворенности, заниженном уровне самооценки
и пессимистической оценке перспективы. Подобный тревожно-депримированный фон настроения
матери передается ребенку в процессе общения с ним.
Профиль у матерей детей с неврозом навязчивых состояний содержит небольшой подъем по
шкале депрессии и больший подъем по шкале паранойи. Паранойяльные черты личности матерей, как и
в остальных случаях, не достигают степени выраженных характерологических расстройств и тем более
психопатии и имеют значение только в сравнении с матерями детей с другими клиническими формами
невроза. Тем не менее паранойяльные черты во многом объясняют негибкость в отношениях с детьми,
недоверие к их опыту, навязывание своего мнения, нетерпимость и излишнюю принципиальность.
Нередко эти педантичные и в то же время аффективно-неустойчивые матери считают смех и радость
неприличными чувствами, а детские забавы аналогией правонарушений.
В группе матерей детей с истерическим неврозом наибольшее число лиц, чьи профили были
исключены как завышенные по шкале лжи. В оставшихся случаях обращает на себя внимание
относительно высокий по сравнению с другими матерями подъем по шкале F — достоверность (78Т с
коррекцией), что указывает на склонность к аффектам, неудовлетворенность, низкую конформность.
У отцов в профиле MMPI, как и в личностном опроснике Айзенка, не прослеживаются, в
отличие от матерей, отчетливые психопатологические изменения. В общем профиле незначительно
выделяются относительно других шкалы депрессии и женственности, что подтверждают отмеченные
ранее черты некоторой минорности, пассивности и мягкости характера, являющиеся следствием
неполной семьи в детстве, недостаточной роли отца и замещающего влияния матери.
Наиболее выражены характерологические сдвиги у отцов детей с неврозом страха, у которых
наблюдаются подъемы профиля по шкалам депрессии и паранойи и подчеркивающее шкалу депрессии
западение шкалы гипомании, а также выраженный подъем по шкале женственности. Все вместе это
выглядит как недостаточная мужская идентификация, пассивность, сензитивность наряду с чувством
неполноценности, подозрительностью и недоверчивостью, склонностью к образованию ситуационно-
