 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
пользоваться рожком, соской и т. д. Девочка с восторгом приняла смягчение отношения родителей,
компенсирующее недостаток душевной отзывчивости и тепла с их стороны. Кроме того, она таким
образом уравнивалась в правах с братом, что устраняло ее обиду на родителей.
Через некоторое время девочка и ее родители стали лучше осознавать крайности своих
отношений, что способствовало их перестройке и сделало ненужным продолжение регрессивной
игровой тактики.
Конфликт между сибсами, начиная с 5—6 лет, может быть устранен не только изменением
отношений родителей, но и их проигрыванием совместно с врачом. Детям рекомендуется запоминать
или записывать возникающие между ними конфликтные ситуации, с тем чтобы вместе обсудить и
проиграть на приеме. При ревности к одному из родителей он изображается поочередно каждым из
участников конфликта, а врач представляет отсутствующего родителя. Сбалансированного отношения
между сибсами удается достичь и посредством проигрывания сказочных сюжетов, где драматизированы
отношения между персонажами.
Приведем еще ряд примеров ролевой коррекции поведения. В первом случае речь шла о мальчике
3 лет с невротическим заиканием, возникшим в результате перенапряжения возможностей развития
(раннее интенсивное обучение) и блокирования эмоционального самовыражения (гиперопека в
сочетании с излишне строгим и морализующим отношением родителей и двух бабушек). Потребность в
эмоциональной разрядке у стеничного по природе мальчика была настолько велика, что временами он
сам непроизвольно создавал поводы для плача, после чего заметно успокаивался, т. е. плач являлся
средством разрядки эмоций. Мальчик осознавал затруднения в речи и переживал их. После
корригирующих бесед с родителями было проведено несколько игровых сеансов. На первом сеансе врач
был слоненком, который, минуя все препятствия, пробирался в Африку к доктору Айболиту,
изображаемому больным, как и врачом, соответствующей игрушкой. Представ перед Айболитом,
слоненок, заикаясь, сказал, что ему мешает говорить заноза во рту и если она будет удалена, то он
сможет говорить легко и чисто (косвенное внушение со стороны врача). Айболит согласился с этим и
удалил занозу — маленькую палочку, которую слоненок (врач) держал во рту. Слоненок поблагодарил
доктора и, сказав (с внушающим акцентам), что теперь ему ничто не мешает говорить,
продемонстрировал свою чистую речь, постоянно восклицая, какой сильный доктор Айболит, он все
может. Айболит воспринял все это очень эмоционально и стал, радостно жестикулируя, кричать вместе
со слоненком, что ему теперь ничто не мешает говорить, слова идут сами, легко и свободно. После
приема мальчик торжественно выбросил «занозу» в мусорное ведро. Его речь значительно улучшилась,
но, как это часто бывает при невротическом заикании, он стал более возбудимым, капризным, упрямым
и агрессивным, поскольку заикание как психомоторная форма разрядки в какой-то мере предотвращало
эти реакции. По совету врача родители не стали противиться шумным играм мальчика, в которых он
хотя и перевозбуждался, но активно выражал свои чувства и настроение. После уменьшения
возбудимости заострилось беспокойство, т. е. обнажился базальный уровень невротического
реагирования. На очередном сеансе врач вместе с больным ползал по игровой комнате, имитируя
опасность и ее активное преодоление с громогласными утверждениями: «Нам не страшен серый волк,
прогоним все плохое». После игры мальчик стал заметно спокойнее. В последующих игровых сеансах
он, как и раньше, выступал в роли всемогущего доктора Айболита, который успешно лечил всякие
болезни у зверят, представляемых врачом. Звери постоянно подчеркивали чистую речь «доктора» и его
уверенность, как пример для них (суггестивное закрепление достигнутых результатов у мальчика). В
приведенном случае мы видим успешное сочетание игры с косвенным внушением врача и перестройкой
отношений родителей.
Во втором случае мы наблюдали девочку 4 лет с невротическими тиками, возникшими несколько
месяцев назад на юге во время летнего отдыха. Девочка с трудом перенесла перемену обстановки и не
ела так, как хотели родители, несмотря на насильное кормление с их стороны. Еще на юге она стала
капризной и раздражительной, на что родители отреагировали резким усилением строгости и
наказаниями. В ответ на это девочка стала плаксивой, и вскоре у нее появились разнообразные
чередующиеся тики. Основным было «зевание» — непроизвольное открывание рта, которое
напоминало гримасу отвращения. Так девочка бессознательно выражала протест против насильного
кормления. По мере нарастания тиков у нее уменьшилась эмоциональная напряженность. Это говорит о
