 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
112
летать, что она свободна по самой своей природе и ничто не должно
стеснять ее свободу - никакие обычаи, предрассудки и запреты.
- Даже если это Закон Стаи? - раздался голос из толпы чаек.
- Существует только один истинный закон - тот, который помогает
стать свободным, - сказал Джонатан. - Другого нет.
- Разве мы можем научиться летать, как ты? - донесся до Джонатана
другой голос. - Ты особенный, ты талантливый, ты необыкновенный, ты не
похож на других.
- Посмотрите на Флетчера! На Лоуэлла! На Чарльза-Роланда! На Джади
Ли! Они тоже особенные, талантливые и необыкновенные? Не больше, чем ты,
и не больше, чем я. Единственное их отличие, одно-единственное отличие
состоит в том, что они начали понимать, кто они, и начали вести себя,
как подобает чайкам.
Его ученики, за исключением Флетчера, беспокойно задвигались. Они
не были уверены, что дело обстоит именно таким образом.
Толпа росла с каждым днем, чайки прилетали, чтобы расспросить,
высказать восхищение, поиздеваться.
- В Стае говорят, что ты Сын Великой Чайки, - сказал Флетчер
однажды утром, разговаривая с джонатаном после Тренировочных Полетов на
Высоких Скоростях, - а если нет, значит, ты опередил свое время на
тысячу лет.
Джонатан вздохнул. "Цена непонимания, - подумал он. - Тебя
называют дьяволом или богом".
- Как ты думаешь, Флетч? Опередили мы свое время?
Долгая пауза.
- По-моему, такие полеты были возможны всегда, просто кто-нибудь
должен был об этом догадаться и попробовать научиться так летать, а
время здесь ни при чем. Может быть, мы опередили моду. Опередили
привычные представления о полете чаек.
- Это уже кое-что, - сказал Джонатан, перевернулся через крыло и
некоторое время скользил по воздуху вверх лапами. - Это все-таки лучше,
чем опередить время.
Несчастье случилось ровно через неделю. Флетчер показывал приемы
скоростного полета группе новичков. Он уже выходил из пике, пролетев
сверху вниз семь тысяч футов - длинная серая змейка мелькнула на высоте
нескольких дюймов над берегом - когда на его пути оказался птенец,
который совершал свой первый полет и призывал свою маму. У Флетчера
Линда была лишь десятая доля секунды, чтоб попытаться избежать
столкновения, он резко отклонился влево и на скорости более двухсот
миль в час врезался в гранитную скалу.
Ему показалось, что скала - это огромная кованая дверь в другой
мир. Удушающий страх, удар и мрак, а потом Флетчер поплыл по какому-то
странному, странному небу, забывая, вспоминая и опять забывая; ему было
страшно, и грустно, и тоскливо, отчаянно тоскливо.
Голос донесся до него, как в первый раз, когда он встретил
Джонатана Ливингстона.
- Дело в том, Флетчер, что мы пытаемся раздвинуть границы наших
возможностей постепенно, терпеливо. Мы еще не подошли к полетам сквозь
