 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Сценарный аппарат
Для того чтобы понять, как действует сценарий и как обращаться с ним в процессе
психотерапии, требуется детальное знание сценарного аппарата в том виде, как мы его себе
представляем. В знании его базовой структуры есть еще проблемы, есть неуверенность относительно
некоторых передаточных механизмов, но в целом уже сложилась устойчивая модель.
Как можно судить из кратких примеров, данных выше, аппарат состоит из нескольких
элементов. Итог, или проклятие, предписание, или "стопер", провокация, или толчок, вместе
контролируют развертывание сценария, а потому называются управляющими механизмами. Все они
программируются в большинстве случаев еще до шести лет. То же самое антисценарий, или
"расколдовыватель", если он имеется. Позже антисценарные лозунги или указания и родительские
инструкции или модели поведения начинают проявляться более весомо. "Демон" представляет самый
архаический слой личности (Ребенок Ребенка) и присутствует с самого начала.
Сценарный итог
Итоги, с которыми сталкиваешься в психотерапевтической практике, можно свести к четырем
основным разновидностям плохого сценария: одиночество, бродяжничество, сумасшествие, смерть.
Наркотики или алкоголь - один из путей к любому из названных вариантов. Ребенок может перевести
родительские предписания на свой ("марсианский") язык или истолковать в "юридическом" смысле, а
иногда и использовать их к своей выгоде. Если мать говорит детям, что они закончат в сумасшедшем
доме, то это так и случается. Только девочки чаще всего становятся пациентами, а мальчики -
психиатрами.
Насилие - это особый вид подытоживания судьбы. Оно случается в так называемых "плотских
сценариях". Эти сценарии отличаются от прочих, поскольку разменная монета в них - человеческая
жизнь. Наверное, ребенок, увидевший кровопролитие или сам перенесший или причинивший кому-то
увечье, отличается от других детей. Никогда уже он не станет прежним. Если родители еще в детстве
предоставили своего ребенка его собственной судьбе, то он будет постоянно озабочен наличием денег.
И это станет главной "валютой", в которой будет осуществляться его сценарий и подводиться итог.
Если родители постоянно бранят ребенка, даже на словах желают ему смерти, то сценарной "валютой"
могут стать именно эти слова. Сценарную "валюту" нужно отличать от темы сценария. Многие темы
жизненных сценариев в основном те же, что и в волшебных сказках: любовь, ненависть, благодарность
и месть. Любую из "валют" можно использовать, чтобы выразить одну из этих тем.
Главным вопросом, который должен задать себе сценарный аналитик, считается такой: "Как
родитель желает своему ребенку жить с позиций времени?" Он может выражать это буквально: "Желать
сто лет жизни" (произнося торжественный тост или во время молитвы). Он может, обозлившись,
выругаться: "Чтоб ты помер!" Трудно даже вообразить силу подобных материнских слов по отношению
к ребенку (или слов жены по отношению к мужу и наоборот). Мой собственный опыт свидетельствует о
том, что многие люди оказываются в больнице как раз потому, что кто-то из их любимых или даже
ненавидимых пожелал им смерти.
Многие впечатления впитываются человеком в детском возрасте и чаще всего сохраняются
навсегда: нежные слова, внушающие надежду на прекрасную долгую жизнь, или грубый голос,
вещающий о скорости смерти. Возможно, в этом голосе не было злобы, а вырывалось отчаяние, но в
памяти человека это осталось навсегда. Чаще всего решения за ребенка принимает мать - ведь ее
желания он впитывает с первого дня своего рождения. Отец подключается позже: он либо
поддерживает материнские решения или проклятия всем своим авторитетом, либо смягчает их.
Пациенты психотерапевтического кабинета обычно вспоминают ту свою детскую реакцию, которая не
выражается вслух.
Мать: Ты такой же, как твой отец. (Который получил развод и живет отдельно от семьи.)
Сын: Точно. Ловкий парень мой отец.
Отец: Ты закончишь, как твоя тетя. (Сестра матери, которая сошла с ума или совершила
самоубийство).
Дочь: Ну, если ты так говоришь, то...
Мать: Чтоб ты исчезла!
Дочь: Я не хочу, но если ты этого требуешь, мне больше ничего не остается...
