 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
философия, религия, а красота в ее особых камерных проявлениях, в которых нежно светятся Гармония,
Дух, — как в маленькой капельке росы ласково отражается солнце. Стихи аутистических поэтов, песни
бардов, нежные музыкальные волны Вивальди, Сен-Санса, Шопена, уютно-замкнутые первозданные
уголки природы (например, Коктебель) проникают этим людям глубоко в сердце. Выразительными
иллюстрациями камерной аутистичности являются «Маленький принц» Экзюпери и японские
трехстишия — хокку.
Хокку — это переживание прекрасного в скромном букете простых слов, с изящной
подчеркнутостью этой простоты и философической прочувствованностью. У шизоидов есть любимые
хокку, при чтении которых они от удивления замирают и еще долго остаются потрясенными. В хокку,
как и в дзен-буддизме, снимается шелуха условностей, искусственности, и обнажается вечная,
спонтанная красота обыденного мира.
Часто для таких шизоидов наибольшая «концентрация» чудесного сосредоточена не в необычных
парапсихологических и природных феноменах, а в глубинном переживании, которое может быть
выражено словами: «Как удивительно, что этот мир существует». Согласно Л. Витгенштейну, это
является выражением наиболее чистого мистического переживания мира как чуда /83/.
Приведу метафору камерной аутистичности, в которой вершина горы символизирует Вершину
Духа. Подобные люди не идут к Вершине, а как бы останавливаются на уютном склоне горы, где еще
ощущается теплота земной жизни, но воздух уже разреженней. Вершина горы закрыта облаками, сквозь
их просвет человек бросает на нее взгляд, чаще же смотрит на утренние росинки на свежей траве, в
которых отразились великая Истина и Красота неба и солнца. Нередко трепетной камерной
аутистичностью отличаются шизоидные и шизотимные женщины.
6. Аутистичность экстатических состояний. Многие формы йоги и другие духовные практики
ставят своей целью прорыв к высшим ступеням сознания, то есть экстазу — выходу за рамки
обыденного сознания. Это может проявляться и вне духовных традиций. Есть безоглядно смелые
шизоиды, которые во время острейшего риска испытывают не просто азарт, а экстаз: в момент страха
они ощущают, что поднимаются над ним, над собой и как бы над всем. Приходящее состояние прорыва
в духовную свободу важнее жизни и смерти, вне рамок добра и зла. Аналог этого мы можем найти в
боевых искусствах Востока. Хорошей иллюстрацией является фильм «На гребне волны» («Break point»).
Главный герой, Боди, не тривиальный хулиган, а шизоидный романтик. Опасность для него имеет
духовный смысл: на гребне ее одновременно теряешь и находишь себя. К преступлениям его влечет не
страсть к наживе, а стремление испытать горячую свободу Духа, не дать ему погаснуть в скучной и
размеренной повседневности.
Сюда примыкают и некоторые альпинисты. Альпинизм, покорение вершины ради преодоления
себя и взгляда на землю с максимально высокой точки зрения, является как бы материально
воплощенным аналогом духовно-интеллектуальной аутистичности.
7. Аутистичность. подменяющая Высокое обычным, но делающая его Высшим первоисточником.
Примером может быть З. Фрейд, про которого язвят, что он заменил Бога сексуальной теорией и навязал
ее всему человечеству. Гениальный Фрейд — яркий пример тому, как аутист запирается в своем Замке
на замок. Его же пример проясняет и то, что аутистичность, в первую очередь, является особенностью
мысли и чувства, а не тем или иным мировоззрением. Фрейд был материалист и атеист, а гениальным
оказался именно своей аутистичностью, позволившей ему разработать теоретическую вязь понятий,
которая пережила его конкретную сексуальную теорию, и на инструментарии которой работают
современные психоаналитики. Широту фрейдовского теоретического охвата отмечает глубокий
исследователь психотерапевтического процесса А. И. Сосланд, который пишет, что «...заслуга З. Фрейда
заключается именно в создании базисной опорной структуры для всего корпуса психотерапевтического
знания» /84, с. 358/.
У отца психоанализа подвижность ума служила неподвижности основного хребта
психоаналитической теории, стремясь все гармонически вращать вокруг исходных идей. При
несовпадении основных идей с фактами Фрейд старался нейтрализовать это несовпадение не коренным
пересмотром основных идей, а их шлифовкой. Когда ученики отходили от его учения, он расценивал это
как моральное предательство, духовное падение, что более характерно не для науки, а для идейного
служения. Защищать неприкосновенность главных положений помогала изворотливость
