 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
размышления П. Флоренского (1922) о цветовой символике небесных знамений.
Флоренский выделяет три первоцвета, через которые София предстает людям и которые
символизируют три ее ипостаси. Сине-фиолетовая София — мировая душа, духовная суть
мира. Красно-розовая — образ Божий для твари, явление Бога на земле. Зелено-золотистая
— ни к Богу, ни от Бога, а вокруг него. Ранее Гегель также связывал цвета с характером
явлений Девы Марии людям. В качестве царицы небесной она предстает в красной
мантии, а как мать — в синей.
В недолгой истории психологии цвета одно из самых видных мест занимает вслед за
«Учением о цвете» работа выдающегося русского живописца В. Кандинского «О
духовном в искусстве» (1914).
1.8.1. «Язык красок» В.Кандинского
В разделе «Действие красок» (раздел 5) В. Кандинский писал: «Если блуждать взглядом
по палитре красок, то возникает два главных последствия — рождается чисто физическое
воздействие и ... психическое воздействие». Под первым Кандинский понимал известные
феномены физиологии цветового зрения, например, индукции, контраста и т.д.
Психическое воздействие, по Кандинскому, рождает «вибрацию души». Как и Гете,
Кандинский подходил к изучению цвета субъективно. Чтобы понять, как действует цвет,
Кандинский советовал сначала сконцентрировать внимание на изолированной краске.
Центральным положением концепции Кандинского можно считать утверждение о двух
факторах, определяющих психологическое воздействие цвета: «тепло-холод» и «светлота-
темнота». В результате рождаются четыре возможных «звука» красок.
Первый фактор связан с отношением желтый — синий. Оба этих цвета, в терминологии
Кандинского, связаны с т.н. «горизонтальным движением»: желтый «движется» навстречу
зрителю, а синий — от него. Второй фактор — это отношение белого и черного. Здесь
Кандинский также говорит о движении, но о «статической» его форме.
Кроме «горизонтального движения», у желтого с синим есть еще «центробежное»
(желтый) и «центростремительное» (синий). Кандинский образно сравнивает синий с
домиком улитки.
Вслед за Гете, Кандинский связывает с красками «активной стороны» (желтым, красным и
оранжевым) идеи радости, торжества и богатства. Основную роль, при этом, он отводит
желтому. Однако, если желтый сделать «холоднее» (прибавлением синего), краска
становится зеленоватой и теряет в двух своих «движениях». Рождается болезненное
ощущение повышенной чувствительности. Кандинский сравнивает такой цвет с
раздраженным человеком, которому мешают. Интенсивная желтая краска беспокоит
человека, колет, возбуждает, действует на душу нагло и навязчиво. Его (желтый) можно
сравнить со звуком трубы. Через «охлаждение» желтый становится болезненным и
является красочным выражением (символом) безумия, но не меланхолии, а припадка
яркого безумия, слепого бешенства. Это подобно безумной расточительности последних
летних сил в яркой осенней листве, рождающей краски безумной мощи. Желтый, по
выражению Кандинского, «земная краска» т.к. его нельзя углубить.
Синий — «небесная краска», зовет человека к бесконечному. Здесь мы наблюдаем
«движение» от человека и к центру. Очень углубленный синий выражает покой, а
опущенный (еще один термин Кандинского) до черного — печаль. Светлое синее
становится равнодушным и безразличным к человеку. Чем светлее синий, тем он
