 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
ла бы победу одного и поражение другого, в принципе неразличима — и потому, что этот
бросаемый другому вызов (уступи еще больше соблазну, люби меня больше, чем я тебя!)
может быть остановлен лишь смертью. Секс, с другой стороны, имеет близкую и банальную
цель — наслаждение, поскольку это непосредственная форма исполнения желания.
Рустан в "Столь зловещей судьбе" (с. 142—143) пишет:
"В ходе анализа выясняется, какой крайней опасности подвергается мужчина, начинающий прислушиваться к женскому
запросу наслаждения. Если своим желанием женщина изменяет ту неизменность, в которой не мог не замкнуть ее
мужчина, если сама она становится безотлагательным и беспредельным запросом, если не может больше удерживаться и
перестает себя сдерживать, мужчина оказывается отброшен в предсуицидальное состояние. Запрос, не терпящий никаких
оттяжек, никаких извинений, безграничный по своей интенсивности и продолжительности, начисто развеивает тот
абсолют, каким представлялась женщина, женская сексуальность, даже женское наслаждение... Женское наслаждение
всегда может быть снова обожествлено, в то же время запрос наслаждения от женщины вызывает у мужчины, который к
ней привязан и не в силах бежать, утрату ориентиров и чувство полной неспособности хоть как-то контролировать
ситуацию... Мир распадается под громовые раскаты, когда все желание переходит в запрос. Вот очевидная
59
