 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
от него указывает, таким образом, что мы стали слишком рациональными и слишком объективными,
чтобы верить в божественное провидение, которое могло бы защитить и утешить нас. Если нам нужен
совет, мы обращаемся к профессиональным консультантам или берем книги по психологии, чтобы
найти в них решение нашим трудностям. Мы полагаем, что если получили правильные ответы, то
сможем воспользоваться ими в нашей жизни.
Мы слишком стали доверять силе мысли человеческого ума, уверенные, что она сможет решить
все проблемы человека. Современный человек, кажется, верит, что, обладая достаточным количеством
знаний и власти, он может стать всемогущим.
Гордость предшествует падению, и мы наблюдаем начало этого падения. Мы начинаем
осознавать, что могущество — это не только благо, что в нем есть как созидательные, так и
разрушительные аспекты. Мы начинаем понимать, что человек не может по своему желанию изменить
зыбкое экологическое равновесие природы, не поплатившись за это. Кажется, что, чем больше
могущества мы создаем для себя, тем больше мы отравляем все вокруг нас. И тем не менее власть
целиком завладела нашими умами, так как мы считаем, что нам нужно еще больше власти для того,
чтобы контролировать уже само загрязнение среды.
Если мы хотим обратить вспять этот процесс, то мы должны сначала понять, как сложилась такая
ситуация. Когда человек потерял свою веру? Когда он присвоил себе право распоряжаться жизнью? Все
это очень важные вопросы, однако я бы хотел обсудить роль, которую сыграл в этом психоанализ. Не
может быть случайным то обстоятельство, что психоанализ возник и процветал в тот период, когда
уменьшалась вера человека в Бога.
Мы должны начать с утверждения, что психоанализ сделал один из самых важных вкладов в
наше понимание человека. Фрейд впервые продемонстрировал, как действуют неосознанные процессы,
влияя и искажая сознательное мышление. Он также разработал методы, чтобы сделать превращение
этих неосознанных процессов в осознанные. Таким образом, психоанализ обеспечил нас средствами
понимания тех сил, которые скрывались за фасадом рационализации и социально одобряемого
поведения. Он стал своего рода рентгеном мозга. С помощью психоанализа Фрейд показал, что
организм стремится к удовольствию посредством удовлетворения своих инстинктивных влечений и
что, когда эти влечения вступают в конфликт с реальностью социальной обстановки, они либо
подавляются, либо сублимируются. Подавление влечения приводит к внутреннему конфликту, который
калечит личность. Влечение оборачивается против самости, и энергия влечения теперь используется для
блокировки своего выражения. Однако при сублимации предполагается, что энергия влечения
направляется по каналам, дающим ей приемлемое высвобождение, что не только помогает избежать
внутренних и внешних конфликтов, но также становится творческим выражением, способствующим
развитию культурного процесса. Наиболее пристальное внимание Фрейд уделял сексуальному
влечению. Он назвал энергию этого влечения либидо, которую он сначала воспринимал как силу
физического характера, но в своих более поздних трудах описывал ее как психическую силу.
Фрейд твердо верил в то, что культура была бы невозможна без сублимации. Он считал, что,
удовлетворив свои инстинктивные влечения, человек не будет больше ничего желать, и, таким образом,
у него не будет мотивации для культурного роста. Мы говорим, что необходимость — это мать
изобретения. Если удалить все необходимости, то не будет и причин изобретать что-либо.
Такая точка зрения обоснованна, но она не принимает во внимание тот факт, что необходимость
присуща также и природному порядку. Мир никогда не был свободным от болезней, голода или угрозы
голода, природных катаклизмов и смерти. Инстинктивное удовлетворение оральных потребностей или
сексуальное удовлетворение не ликвидируют этих угроз для нашего общества. Поэтому культурное
развитие нельзя рассматривать как результат фрустрации и сублимации. Для Фрейда «человеческий
прогресс обязательно ведет к подавлению и неврозу. Человек не может одновременно быть счастливым
и прогрессировать» /19/.
Существуют две основные причины, почему Фрейд считал неизбежным конфликт между
удовлетворением инстинктов и культурой. Одна из них заключается в том, что он был привязан к
идеологической основе своего общества. Он был, как указывает Фромм, «критиком общества... Но он
также был неразрывно связан как с предубеждениями и философией своего класса, так и исторического
периода, в котором он жил». Я думаю, Фромм был прав, сказав, что «Фрейду мешало его неоспоримое
