 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Все великие религиозные системы западного мира, выросшие из этого развития, изображают
такого Бога, чьей основной заботой является забота о делах человека. В противоположность анимизму,
который наделял все предметы, живые и неживые, духом или душой, эти религии приписывают
наличие души только одному человеку. Конечно, это соответствует тому уникальному положению,
которое человек занимает в мире. Предполагается, что он — самое великое творение Бога, в буквальном
смысле, его самое великое живое существо. Хотя утверждается, что Бог проявляется во всех других
формах своего творения, эти формы или существа приобретают свою духовную значимость только
благодаря их взаимосвязи с человеком. Двойной порядок, возникающий из такого подхода, заключается
в том, что духовное противопоставляется материальному. Все, что лишено одухотворенности,
автоматически становится вещами низшего порядка, чистой материей, без каких-либо прав. Например, в
наши дни никто не произнесет молитву, перед тем как срубить дерево или расчистить землю
бульдозером. Но если все же кто-то и произнесет молитву, то она будет адресована скорее Богу за то, что
он создал дерево, которое можно использовать, чем самому дереву, которого лишают жизни.
Тем не менее религиозный человек не забывает о своей взаимосвязи со всем миром. Поскольку
мир — это творение Бога, он также находится под его опекой. Анимизм не умер окончательно. Он
трансформировался в поклонение великому духу, который все еще пронизывает все сущее. Религиозный
человек чувствует свое родство со всей жизнью, хотя он и перестал идентифицировать себя с этой
жизнью. Он верит, что дух, который движет им, движет всем миром, но он делает это ради его,
человека, особой выгоды. Поскольку Бог заботится о нем, религиозный человек имеет веру, но в этой
схеме также есть место для действия человеческой воли. Это бросает вызов индивиду: что делать, когда
личная воля человека вступает в конфликт с божественной волей? Такая проблема никогда не возникала
для человека каменного века. Для религиозного человека она стала испытанием его духовности.
Те же силы, которые разрушали анимизм, сейчас продолжают разрушать религию и веру в Бога.
Начиная со времен Первой мировой войны и каким-то образом связанным с ней, человеческое
могущество и знание увеличились до невероятных размеров. Но пропорционально этому процессу
человек стал еще больше выделяться и отдаляться от природного порядка. Он поднялся до
невообразимых высот технологического прогресса, но соответственно ослабла его связь с землей. Он
исследовал небеса и обнаружил, что Бога там нет. Он исследовал свой ум при помощи психоанализа и
не обнаружил никаких следов своей предполагаемой духовности. Ему никогда не приходило в голову
поискать духовность в своем теле, так как оно давно уже было сведено до уровня материального объекта
вместе с остальными объектами природного порядка. Какой же еще вывод мог сделать современный
человек, кроме как тот, что Бог мертв, его просто-напросто не существует? Такой вывод был для него
желанным, ибо он освобождал его от конфликта воли. Теперь его воля могла быть высшей. В течение
недолгого времени современный человек верил, что может сделать все, что задумает. Мы еще можем
слышать такие замечания, как: «Человек сейчас обладает могуществом делать все, что захочет, стоит ему
только проявить свою волю». Предположительно это означает, что человек может устранить все
страдания, но, к сожалению, власть не проводит различие между добром и злом. Если человек сохраняет
за собой право суждения о том, что является правильным или неправильным и что добром или злом, то
в таком случае для всех практических целей мы подчиняем себя суждению людей, обладающих властью,
поскольку только их суждение имеет для нас какое-либо значение. Человек раньше никогда не смел
принять на себя полную ответственность за подобные суждения. Лишь люди, обладающие самым
высокомерным эго, с готовностью взяли бы на себя эту ответственность. И сегодня, с появлением
водородной бомбы, которая обладает такой силой, что способна уничтожить все живое,
ответственность за применение этой силы гораздо больше, чем может вобрать в себя человеческий ум.
Доверившись знаниям и власти, мы тем самым предали свою веру. И теперь начинаем
обнаруживать, что мы не обладаем верой, которая бы могла поддерживать нас. Мы можем говорить о
любви, но любовь — это чувство, принадлежащее области тела. И в своем стремлении к власти и
контролю мы потеряли связь с нашими телами.
Либидо и энергия
