 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
кроватей и других физических объектов. Все это создает людей, которые могут вести лишь одинокий,
изолированный образ жизни в переполненном урбанизированном мире с его материальными
ценностями и пристрастием к вещам». К сожалению, такая практика воспитания все больше укореняется
и в других странах, по мере того как они пытаются скопировать или улучшить американский образ
жизни.
Мы вынуждены признать факт, что за время 20-го столетия воспитание детей претерпело
значительные изменения. Самым важным аспектом этих изменений стало снижение частоты и
продолжительности кормления грудью. Непосредственным результатом явилось то, что количество
контактов между кожей матери и младенца, которые выполняют важную функцию в стимулировании
энергетической системы ребенка, уменьшилось. Другие ценности также утеряны. Кормление грудью
делает дыхание ребенка более глубоким и увеличивает его метаболизм. Кроме того, он удовлетворяет
оральные и эротические потребности ребенка, обеспечивая глубоко ощущаемое удовлетворение, которое
простирается от губ и рта по всему телу. Именно мать, кормящая грудью, должна находиться рядом с
ребенком. Кормление — это не та функция, которую можно передать сиделкам или кому-нибудь еще.
Совершая лишь одно это действие, мать таким образом утверждает как развивающуюся веру ребенка в
его мир (который на этой стадии жизни представлен его матерью), так и в его собственные
естественные функции.
Вот что говорит Эрик Эриксон по поводу кормления грудью: «Рот и сосок груди кажутся явными
центрами общей ауры тепла и взаимной связи, от которых получают удовольствие и на которые
реагируют расслаблением не только этих важных органов, но и целыми организмами оба
соприкасающихся человека. Взаимность развитого таким образом расслабления играет чрезвычайно
важную роль для первого опыта дружеских отношений с другими» /14/. Эриксон, как и я, признает, что
кормление грудью не всегда может обеспечивать полное удовольствие и удовлетворение, которые оно
несет в себе. «Мать может попытаться форсировать процедуру, с силой вставляя сосок в рот ребенка,
нервозно изменяя часы кормления, она может, наконец, оказаться не в состоянии расслабиться во время
начального этапа сосания, который, как правило, является болезненным» /15/. Но ценность кормления
грудью приводит автора к выводу, что «если мы затратили долю нашей целительной энергии на
предупредительные меры, а именно на те, которые всячески содействуют кормлению», — мы можем
избежать множества страданий и проблем, которые происходят от эмоциональных расстройств.
Основная проблема отношений между матерью и ребенком заключается не в кормлении грудью,
а в вере и доверии, хотя все три аспекта очень близко взаимосвязаны. Через такие отношения ребенок
либо приобретает базовое чувство доверия своему миру, либо он будет вынужден бороться с
сомнениями, тревогами и виной по поводу своего права получать то, что он хочет или что ему нужно.
Под словом «получать» подразумевается его право получать и право тянуться и брать. Когда человек не
уверен, что у него есть это право, он будет тянуться к миру с сомнением, с боязнью, у него никогда не
будет чувства полной ответственности. Амбивалентность пронизывает все его поступки; он тянется и
одергивает себя одновременно. Такое поведение представляет проблему и для других, ибо нельзя
полноценно отвечать на амбивалентное отношение. К сожалению, человек не осознает ни своей
амбивалентности, ни своего недоверия. Его постоянное сдерживание себя структурировалось в
мышечные напряжения, которые уже давно приобрели форму неосознанных двигательных движений.
Он ощущает сознательный импульс тянуться. То, что он не ощущает, — это сдерживание этого импульса
на телесном уровне.
Когда ребенок теряет веру в свою мать через переживание, что она не всегда рядом с ним, он
начинает терять веру и в себя. Он начинает не доверять своим чувствам, своим импульсам и своему
телу. Чувствуя, что что-то не так, он больше не может доверять своим естественным функциям, чтобы
установить ту связь и гармонию с его миром, которые обеспечат непрерывное удовлетворение его
потребностей и желаний. Но это есть то, чего, кажется, и добивается наша западная цивилизация,
накладывая довольно строгое искусственное регулирование телесных функций на ребенка. И снова я
процитирую Эриксона: «В западной цивилизации преобладающая система обучения и воспитания
направлялась убеждением, что систематическое регулирование функций и импульсов в раннем детстве
является надежной гарантией будущего эффективного функционирования человека в обществе. Эта
система насаждает как грудному младенцу, так и подрастающему маленькому ребенку никогда не
