 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
36
—
чувство отстраненности или отчужденности от других людей, за которым нередко
скрывается убежденность, что никто не может понять —
каково пережить такое, ощущение себя
«по другую сторону» от всей окружающей жизни и людей;
—
истощение аффективной сферы, например в форме уже упомянутой неспособности любить
и вообще выражать сильные эмоции как радости, так и горя, в том числе оплакивать близких,
утраченных после травмы (родителей, жену или детей); преобладающим ощущением является
отсутствие всех чувств.
В эту же группу включается такой симптом, как «крах жизненной перспективы», когда
отменяются все планы на будущее — карьеры, брака, детей или даже просто долгой жизни, что
(как показывают наши собственные наблюдения. — М. Р.) со временем легко трансформируется в
ярко выраженное влечение к смерти, в том числе: в форме алкоголизма и наркоманий, никаких
проявлений которых не было ранее; в виде занятий экстремальными видами спорта или
деятельности. Эти перемены и влечение к смерти вне терапии обычно остаются неосознаваемыми.
Один из моих пациентов, высокоинтеллектуальный и преуспевающий человек, переживший
несколько личных утрат, характеризуя свою «злость» на «весь мир» как-то сказал: «Вдруг откуда-
то появляется желание мчаться "на пределе" одним колесом по "сплошной осевой" и испытывать
удовольствие от "разбегающихся" машин». И только в процессе аналитической работы он осознал
природу этой «злости» и истинное содержание этой потребности.
«Симптомы гипервозбудимости», что очень важно — не проявлявшиеся до травмы, в
частности:
—
нарушения сна, включая бессонницу, трудности с засыпанием, прерывистый сон
(пробуждения среди ночи, после которых трудно уснуть вновь), неприятные и кошмарные
сновидения, отсутствие чувства отдыха после ночного сна;
—
повышенная раздражительность и периодические вспышки гнева без особых внешних
причин;
—
нарушения концентрации внимания и снижение функции памяти, когда
прочитанное, увиденное или услышанное, порученное кем-либо или намеченное самостоятельно
для обязательного выполнения постоянно забывается; человек становится как бы парциально
«глухим» и «слепым», не замечая обращенных к нему вопросов, взглядов или предложений;
одновременно проявляется недостаточное внимание к бытовым опасностям, но ни в коем случае к
аналогичным или даже отдаленно (ассоциативно) связанным с той, что и являлась причиной
психической травмы, то есть все сенсорные входы находятся в «преднастроечном» состоянии для
отслеживания только одной — и вполне конкретной — опасности; этим же объясняется
сверхбдительность, которая выражается в вечном страхе повторения травматической ситуации;
повышенный уровень и неадекватность (иногда — запредельность) реакций на любые угрозы;
беспокойство о том, как бы ни причинить вред другим людям (поэтому «лучше вообще с ними не
общаться»); склонность занимать положение спиной к стене в служебных помещениях,
кинотеатрах, ресторанах, «только второй салон» в такси и т. д., избегание людных мест и крайний
негативизм к тем, кто по тем или иным причинам идет сзади — по пустынной улице, по лестнице,
по коридору, вплоть до убийств только за это12; повышенные реакции на любые внезапные
раздражители, например падение на землю при звуке даже отдаленного взрыва или просто хлопка,
резкий разворот на любой громкий звук за спиной, вскакивание от любого прикосновения во сне,
крики и двигательные реакции нападения или защиты при неприятных и кошмарных сновидениях.
В 1994 году мной (М. Р.) был подробно исследован и описан именно такой случай, когда после
нескольких предложений бывшего участника Афганской войны молодому человеку, с которым
они вместе возвращались с вечеринки, идти по лестнице многоэтажного дома впереди него и
последовавшего ответа: «А почему это я должен?» — последний был убит несколькими ударами
перочинного ножа — только за это.
В отдельную группу симптомов сверхбдительности у бывших участников боевых действий
следует отнести потребность постоянно носить огнестрельное или холодное оружие, иметь его
дома, в том числе — во время ночного сна («под подушкой»), регулярно проверять его
исправность и наличие достаточного количества боеприпасов.
Было бы неверно не указать на всегда сопутствующие психосоматические нарушения,
преимущественно со стороны сердечно-сосудистой, пищеварительной и эндокринной систем. В
отличие от вышеупомянутых трех групп симптомов (относительно которых пациенту чаще всего
