 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Милтон Г. Эриксон, Эрнест Росси: «Человек из февраля»
60
И вдруг у этой сестры судорогой свело ногу и она стала тонуть. Наша девушка так за нее
испугалась, что совсем забыла про свой собственный страх, бросилась в воду, как могла –
погружаясь в воду и барахтаясь по-собачьи – добралась до сестры и представь себе – вытащила
ее на берег. Вот так она научилась плавать. Что с ней произошло?
Клиентка: У нее не осталось времени подумать о своем собственном страхе – она должна
была что-то предпринять.
Эриксон: Столкнулись два страха: один – страх за сестру, а другой– привычный
парализующий страх воды. И страх за сестру вытеснил страх воды. По-моему, очень
неприятный способ обучения плаванию, согласна? Но в то же время очень хороший. Ужасно
неприятный, но ужасно хороший. Эта девушка достойна всяческого уважения, и я перед ней
просто преклоняюсь. А ты? В действительности, страх, который не давал девушке войти в
воду, позволил ей почувствовать свою силу. Верно?
Клиентка: Да.
Эриксон: И она поняла, насколько она сильнее своего страха; поняла, что победит его,
если это потребуется. И конечно же, можно повернуть этот страх в какое-нибудь другое русло.
Ведь если девушка вспомнит, как смело она бросилась в воду, даже не умея плавать, это при
ведет ее к мысли о том, что она вполне может трансформировать чувство страха в чувство
уверенности. И именно это она и сделала. Интересно, а что ты сделаешь со своим страхом?
Сильные потрясения порой могут вызвать совершенно неожиданные эффекты. А иногда та кое
же действие может оказать просто благожелательная атмосфера. Если ты любишь
кого-нибудь – ты способен на многое. Знаешь, как дети начинают ходить? Наверное, они
решают для себя: "И чего беспокоиться? Ведь я просто обязан набить себе синяки и «шишки», –
и они встают и идут. Ты ведь не знаешь, как именно ты научишься плавать. Но разве у
тебя не захватит дух от счастья, когда ты почувствуешь, что плывешь?
Клиентка: Захватит.
Эриксон: Интересно, тебе хоть как-нибудь помогло то, что я сейчас рассказал?
Клиентка: Конечно.
Эриксон:
Поживем – увидим. Ведь я еще вернусь. Когда мы увидимся? Хочешь еще
что-нибудь сказать на прощание? Позвольте откланяться Февральскому человеку.
Эриксон: (Эриксон обращает наше внимание на слово «инструктор» в первой же
фразе клиентки: «По-моему, самое лучшее – это заполучить иструктора» .)
Росси: Клиентка хочет, чтобы ее обучал инструктор. Какой скрытый смысл Вы
здесь видите?
Эриксон: Она хочет, чтобы кто-нибудь составил ей компанию.
Росси: Вы подразумеваете, что в слове «инструктор» есть какой-то сексуальный
подтекст? И далее – это относится к тому, кто учит ее плавать?
Эриксон: (Кивает и опять углубляется в рукопись.) Я думаю, что слово
«любовь»…
Росси: Вы сознательно вводите слово, которое…?
Эриксон: Именно любовь! Только так можно ослабить страх, восходящий к
давнему эпизоду с Элен (которая чуть не утонула).
Росси: Как Вы этого добились?
Эриксон: Я не сводил глаз с клиентки после своего вопроса: «Интересно, а что
ты сделаешь со своим страхом?»
Росси: Опять терапевтическая аналогия?
Эриксон: Гм.
Росси: А потом Вы связываете между собой страх и любовь для того, чтобы ей
захотелось завести разговор на эту тему.
Эриксон: "Интересно, тебе хоть как-нибудь помогло то, что я сейчас
рассказал? – Я объединяю Элен и любовь. Вы вполне могли и не заметить этого!
Росси: [В 1987] Здесь Эриксон говорит о том, насколько просто упустить из вида
главное: как он проводит рефрей-минг трагического эпизода с Элен, нанесшего
клиентке тяжелую психологическую травму. Такой рефрейминг приводит к
появлению более адекватного отношения к ситуации. Эриксон добивается этого, как
обычно, косвенным путем: он рассказывает клиентке о похожей травматической
