 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Но социологи взяли на себя неподъемную ношу. Объявив, что общество
является предметом социологии и не определив понятие «общество», т. е. чем
конкретно будут заниматься, они тем самым противопоставили себя другим
общественным наукам. Для социологов это были проблемы роста и научного
самоопределения, но они обнажали свое самое уязвимое место и подставили для
критики свои бока. Этим не преминули воспользоваться те, кто по тем или иным
причинам не хотел признавать социологию как самостоятельную науку и тем более
претендующую на тот кусок хлеба с маслом, на котором они неплохо жили.
Первыми вступили, мягко выражаясь, в полемику представители
исторического материализма. Зачем нам, т. е. обществу, нужна еще одна наука об
обществе, когда уже имеется исторический материализм, который успешно решает
все его проблемы и все давно расписал по полочкам на много тысячелетий вперед.
Это был лейтмотив, звучавший прямо или косвенно во многих вы-
ступлениях обществоведов. Но сбросить социологию с корабля, как это делалось
раньше, объявив ее буржуазной наукой, уже было нельзя. Социология уже
получила общественное признание и определенный статус в системе
общественного производства и общественного сознания, несмотря на все свои
недочеты, ошибки и недостатки. Но и противники не хотели отступать, и они
пошли другим путем, «...по отношению к социологии как к науке была избрана
иная тактика. Она была отождествлена с историческим материализмом. Была
сделана попытка вывести социологические исследования за пределы собственного
социологического знания, свести их только к прикладному уровню. Теоретическая
социология полностью отрицалась»,— говорил Г. В. Осипов в том же интервью
8
.
Иначе говоря, социологию пытались удушить в дружеских объятиях. Если
нельзя было ее не признавать и не замечать, тогда надо было принять ее в свое
лоно, таким образом, чтобы от нее ничего не осталось.
В целом эта попытка удалась, да и сами социологи не особенно спорили,
признав по идеологическим соображениям и из-за отсутствия собственной научной
теории, приоритет за историческим материализмом как общесоциологической
теории, не уточняя его соотношение ни с философией, ни, естественно, с
социологией. Но, приняв социологию в свое лоно и объявив себя
общесоциологической дисциплиной, и в многочисленных теоретических
разработках попытавшись оправдать эти притязания, исторический материализм
превратился в какой-то непонятный симбиоз философии и социологии, т. е. стал
как бы и философской, и в то же время и общесоциологической дисциплиной. Если
посмотреть работы по историческому материализму тех лет, то философско-
социологическая неопределенность вылезает из всех щелей. Социологии, той
социологии, которая занималась прикладными социологическими исследованиями,
было указано, что она должна заниматься конкретным в историческом плане
обществом, а именно социалистическим, изучать конкретные проблемы и
противоречия, определять тенденции развития к светлому будущему и т. д. Это
вполне устраивало представителей исторического материализма, которые отстояли
главенствующее положение в обществознании и, соответственно, свои посты,
звания, кресла, исключительность положения и официально-общественный статус.
8
См.:Там же.—С. 127.
