 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
То есть рационально-этически расчлененная картина мира, в которой ум и идиотизм, злодейство и
человечность разведены в разные стороны, почему-то рушится, и возникает другая картина мира - Фрейда,
Бергсона, Шестова, Витгенштейна, Пикассо, Бунюэля, Джойса. Их модель мироздания более целостна, чем
анатомические модели христиан и гуманистов.
Но безумна, хаотична - точнее, она принципиально не упорядоченная.
И дело тут не в стилях, не в кубизме, не в сюрреализме, не в тех или иных способах писать картины,
снимать фильмы или сочинять книги.
Дело в чем-то другом.
Что-то заставляло их взирать с омерзением на "нетленку". Любовь к отечеству, разум и наука, религия и
мораль - вдруг обнаружилось, что все эти вещи работают в любых режимах, то есть хоть на благо
обществ, хоть на уничтожение миллионов людей. То есть разум и добро - они какие угодно. ....
...После второй мировой войны Ханна Арендт вносит в свою знаменитую книгу "Происхождение
толитаризма" мысль о том, что буржуазное общество становится неуязвимо для критики. Его ругают,
развенчивают, поносят, а оно с удовольствием подхватывает эти разоблачения и развенчания и смакует
собственные мерзости так, что его противники остаются в дураках. Выходка художника, который придумал
еще один способ поиздеваться над разумом и моралью, стала товаром - и на этот товар есть хороший спрос.
До ХХ века на подобные вещи спроса фактически не было: бодлеровские "Цветы зла" и тому подобные
вещи находились вне рынка. Что же случилось? Сам ли авангардизм создал этот новый спрос на жуткое,
гадкое, возмутительное, бесчеловечное, бессмысленное, антиобщественное? Или прав оказался Карл Маркс,
который предсказывал, что при капитализме - если он будет жить долго - товаром становится
практически все, что угодно, то есть и чувства, и совесть, и разум, и прочие ценности, дольше всех
сопротивляющиеся превращению в товар?
Как бы то ни было, картина перед нами захватывающая и необычайная. Неистовствуют бунтари,
ниспровергают основы. Порядочность, стыд, рассудок, смысл и прочее - все подвергают агрессии, грубой и
вызывающей прежде, ....и все более изощренно-извращенной ближе к концу ХХ века. Тот, кто сумеет
отличиться в этом издевательстве над основами социальной жизни и культуры, имеет лучшие шансы
на рынке культуры. Орудия разрушения превращаются в товар, революция - это нынче не что иное,
как могущественный торговый концерн с неплохими оборотами....
Перед нами - общество и человек, которые утрачивают "способность различения". То есть они отрекаются
от упорядоченных моделей мироздания, в которых есть центр, ось и присутствуют семантические
дифференциации. Никаких таких центров и дифференциаций в этой новой жизни не найдешь, как ни бейся.
Здесь, если художник изловчится как-то особо смачно плюнуть в лицо этому обществу (как тот же самый
Беккет), то художнику - почет, а обществу - удовольствие. Хозяин жизни здесь не сволочь какая-нибудь, а
неглупый, философствующий господин Поццо. Если ты художник или ученый, то он будет с тобой
благосклонно толковать о том, о сем. Свою курицу он тебе не предложит, а говорить будет в основном о
себе, о Человека с большой буквы. Он умеет и не слышать. Не взывайте к его совести, это напрасная трата
времени. Не пытайтесь исправить жизнь, то есть "обустроить" и упорядочить существующие отношения.
Ваше "разумное, доброе, вечное", ваша упорядоченная модель мира полетит ко всем чертям, если захотите
убедить "низы", что можно жить иначе. Перед нами - общество, которое начала описывать Ханна Арендт в
"Происхождении толитаризма" еще в сороковые годы, а завершил уже в восьмидесятые в "Критике
циклическог разума" Петер Слотердайк.
* * *
Гольбах Поль Анри (1723-1789)
Гольбах П. Система природы или о законах мира физического и мира духовного. - М.: "Соцэкгиз",
1940 - 455 С.
"Человек есть чисто физическое существо; духовный человек - это то же самое физическое существо,
рассматриваемое только под известным углом зрения, т.е. по отношению к некоторым его способам
действия, обусловленным особенностями его организации. Но разве эта организация не есть дело рук
природы? Разве доступные ей движения или способы действия не являются физическими? Видимые
