 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
словам Килмартина, «пока мужчины как группа обладают большей экономической властью, чем
женщины, подавляющее большинство мужчин будет иметь рабочее место, а не делать карьеру» (Kilmartin,
1994, р. 171). Нечто подобное мы встречаем у Киммеля, который пишет, что мужчины конструируют
понятие о мужественности вокруг богатства, власти и положения в обществе: у кого больше игрушек, тот
и выиграл. Но лишь очень немногим мужчинам удается, добавляет он, иметь достаточно денег, власти и
уважения в обществе, чтобы чувствовать себя уверенно. Кто-нибудь всегда стоит выше в служебной
иерархии или на социальной лестнице, заставляя других чувствовать свою никчемность (Kimmel, 1992).
Еще одним пунктом в этом ряду Килмартин (1994) ставит тот факт, что носитель традиционной
мужественности никогда не знает меры и не может наслаждаться тем, что имеет. Он должен постоянно
наращивать объем и время работы, и такой стиль жизни часто приводит к появлению обусловленных
стрессом физиологических и психологических симптомов. Месснер (Messner, 1987) доказал, что еще в
ранней юности мужчина должен завоевать себе статус спортивными достижениями. Проблема, пишет
Месснер, заключается в том, что многие мужчины не слишком сильны в спорте, и даже те, кто силен,
вынуждены постоянно подтверждать свой статус, так как «силу игрока смотрят по последней игре».
Особое внимание, которое уделяет общество величине заработка мужчины как индикатору его
значимости, может также оказывать влияние на самоактуализацию (реализацию собственного
уникального потенциала человека): мужчины склонны выбирать работу и карьеру в зависимости от того,
насколько хорошо это оплачивается. Среди моих студентов есть юноши, специализирующиеся в
технических дисциплинах или какой-либо другой традиционно мужской области, предполагающей
высокооплачиваемую работу и блестящую карьеру. Но очень часто молодым людям их будущая работа
не нравится, а вышеупомянутая карьера не вызывает ничего, кроме опасений. Некоторые из них в конце
концов меняют специальность, но большинство продолжают обучение, мотивируя это тем, что «моя
семья не поймет» или «та профессия, которая мне действительно интересна, плохо оплачивается».
Финансовое давление особенно обременяет тех мужчин, чьи жены сидят дома и не работают.
Если несколько человек полностью зависят от тебя экономически — это серьезно давит на психику. У
меня есть друг, который говорит, что чувствует себя, как Эл Банди из телевизионного сериала «Замужем
за детьми» (Married with children). Семья воспринимает этого героя не иначе, как денежный мешок —
все, включая собаку, «трясут» из него деньги. Жена моего друга — домохозяйка, а он, по его словам,
работает дни и ночи напролет, добывая деньги для семьи. Недавно он заявил мне: «Неужели это и есть
жизнь? Я рассчитывал на лучшее». (Мужчинам ни в коем случае не следует воспринимать мои слова как
совет ради своей собственной выгоды отказаться от финансовых обязательств перед семьями.
Достаточно того, что существует грандиозная социальная проблема невыплаты разведенными отцами
алиментов на детей.)
Точка зрения, что главная обязанность мужчины в семье — исправно приносить большую
зарплату, отрицательно влияет на исполнение им родительских функций, так как, чтобы соответствовать
этим ожиданиям, мужчина должен почти все свое время посвящать работе (Pleck, 1985). По мере того
как доходы отца растут, его вклад в воспитание обычно сокращается (Ericson & Gecas, 1991). Плек
исследовал, как роль добытчика влияет на использование мужчинами некоторых привилегий, которые
обычно предоставляются женатым мужчинам, например краткосрочный отпуск при рождении ребенка.
По его словам, мужчины реже пользуются такими правами, если это влечет за собой снижение доходов,
что не соответствовало бы роли «добытчика», и если есть подозрение, что окружающие могут
усомниться в их мужественности или преданности работе (Pleck, 1993).
Как станет ясно из главы 6, после индустриальной революции отцы всего мира стали проводить
меньше времени со своими детьми, так как большую часть дня, а иногда и длительное время, они
находятся далеко от дома. Например, в Японии, где понятие о мужественности включает в себя полную
самоотдачу на работе, отцы проводят со своими детьми в среднем 3 минуты по будним дням и 19 минут
по выходным (Ishii-Kuntz, 1993). По мнению Килмартина (1994), дети могут не понимать, что их отец
уходит на рассвете и возвращается на закате потому, что очень их любит и хочет обеспечить им высокий
уровень жизни. По его наблюдениям, часто встречаются люди с болезненным ощущением, что они были
лишены отцовской любви. Многие мужчины сожалеют о том, что отсутствовали, когда их дети были
маленькими, и ценой огромных усилий пытаются выстроить отношения уже со взрослыми отпрысками.
Американский тип мужественности включает в себя такие характеристики, как белый цвет кожи,
