 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
довольно слабое одобрение норм, составляющих традиционную мужскую роль. Авторы обнаружили,
что наибольшую поддержку как со стороны мужчин, так и со стороны женщин получили нормы,
касающиеся профессиональной успешности, больших заработков и мужественного внешнего вида.
Наименьшую поддержку получили нормы, не позволяющие мужчинам выражать чувства, и нормы,
защищающие традиционную модель разделения работы по дому. Взгляды, пользовавшиеся одобрением
со стороны мужчин, касались того, что решения в семье должен принимать мужчина, что мужчина
должен справляться со своими проблемами без чьей-либо помощи, что он должен быть физически
сильным и уметь драться, что он не обязан готовить и делать уборку, как, впрочем, и посвящать свое
свободное время заботе о детях. Тем не менее как мужчины, так и женщины в равной степени одобряли
нормы, исходя из которых мужчина должен зарабатывать много денег, быть нацеленным прежде всего
на профессиональный успех, выглядеть мужественно, избирать традиционно мужские профессии, всегда
действовать так, как будто он точно знает, что делает, и избегать обсуждения своих чувств. Возрастные
различия были связаны только с одним компонентом традиционной мужской роли —
эмоциональной/умственной твердостью, которая получила большее одобрение у старшего поколения.
Крамер и его коллеги (Cramer et al., 1991) провели исследование студенток колледжа, в котором
просили их описать идеального мужчину или партнера. Исследователи обнаружили, что часто
встречаются описания желанного мужчины скорее андрогинного, нежели традиционно мужественного
типа. Такие исследования, подтверждающие слабую поддержку традиционных мужских норм, наводят
на мысль, что зарождается новый набор норм. Озадачивает, однако, тот факт, что, хотя традиционная
мужская роль получает настолько слабую поддержку, стремление соответствовать этой роли остается
скорее правилом, чем исключением. Возможные причины этого приведены ниже.
Одним из препятствий, стоящих на пути перемен, может быть ощущение, что все вокруг
поддерживают традиционные мужские нормы. Даже если мужчины активно не поддерживают эти
нормы, то это не значит, что они им не подчиняются. Мы помним, что эта реакция — уступчивость —
имеет место в том случае, когда мы подчиняемся, чтобы избежать социального неодобрения. О'Лири и
Донахью (O'Leary & Donoghue, 1978) отметили, что мужчины продолжают считать, что отклонение от
половой роли повлечет за собой негативные социальные последствия. Как уже говорилось в первой
главе, по результатам целого ряда исследований можно с уверенностью сделать вывод о существовании
социальных наказаний для мужчин, нарушающих традиционные роли, а особенно ярко гендерно-
несоответствующее поведение отражается на популярности у мальчиков (Berndt & Heller, 1986; Costrich et
al., 1975; Huston, 1983; Martin, 1990; Seyfried & Hendrick, 1973; Steriker & Kurdek, 1982). Мужчины в
исследовании Бурн и Лэвер (Burn & Laver, 1994) заявляли, что их друзья сильнее поддерживают
традиционные мужские нормы, чем они сами. Например, мужчины и женщины были единодушны
относительно того, что мужчинам не следует подавлять свои чувства, однако мужчины при этом
считали, что друзья ожидают от них именно подавления чувств.
Айзлер и его коллеги (Eisler et al., 1988) не обнаружили значимой корреляции между MGRS
(мужским гендерно-ролевым стрессом) и одобрением типичных атрибутов мужественности. Другими
словами, даже те мужчины, которые не соответствовали традиционным стереотипам мужественности,
все равно испытывали стресс в ситуациях, условно оцениваемых как женские и/или угрожающих
мужскому контролю или компетентности. Возможно, это происходит из-за того, что мужчины считают,
что окружающие ожидают от них соответствия традиционной мужской роли. Восприятие этих
социальных ожиданий и вера в то, что несоответствие им повлечет за собой недовольство общества,
могут отчасти объяснить такое интенсивное стремление соответствовать традиционным мужским
ролям. В качестве иллюстрации позволю себе привести отрывок из сочинения одного из моих
студентов, состоявшего в университетской спортивной команде:
"У меня замечательно получается ладить практически со всеми членами команды, когда я
нахожусь с каждым из них один на один. Но когда они собираются вместе, во всем великолепии своих
мужских стереотипов, то картина их поведения радикально меняется. В их личностях появляется больше
мужского экстремизма. Один из них непременно сделает что-нибудь очень мужское (например, пустит
газы, выругается, рыгнет, оскорбит другого или отпустит сексуальный комментарий по поводу
проходящей мимо женщины), и внезапно этот настрой подхватывается всей группой. Я мог бы
