 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
думаешь. Он был женат, это правда. Но был одинок, и в то время, когда я была с ним, он
действительно думал, что у них с женой все кончено. Только после того, как его жена
узнала о нас, она в конце концов решила, что ей нужен муж. И я уговаривала его вернуться
к ней, потому что была так виновата. Теперь я знаю, что не должна была делать этого. У
них так ничего и не получилось. Он уехал куда-то, и я никогда больше его не видела.
Дженнифер (Плача): Извини.
Все перебрасывались короткими предложениями, полушепотом, собирая свои вещи и не
решаясь уйти. Обычно после сеанса группа остается без меня — после истечения
формального времени. Сегодня никто не собирался оставаться. Все понимали без слов, что
эмоционально истощены до предела.
Я сидел тихо, желая понять, как чувствует себя Дженнифер. Возможно, она захочет
поговорить со мной. Луиза, плача, дотронулась до плеча Дженнифер, слабо улыбнулась
мне и вышла. Другие тоже покинули комнату, пока Фрэнк и Дженнифер тихо и как-то
смущенно сидели там, куда они упали в момент борьбы. Я думал, что Дженнифер прячется
в объятиях Фрэнка, не решаясь взглянуть на других людей. Она повернулась ко мне, с
лицом, на котором не отражалось ни одной эмоции, кроме внутренней боли. Ее глаза были
красными, косметика потекла.
— Я здесь, Дженнифер, — сказал я, — если вы хотите сейчас поговорить.
Ее голос охрип от напряжения и крика.
— Нет, все в порядке. Я пойду домой, у меня будет время поговорить с вами завтра. —
Она встала и быстро ушла.
Фрэнк вопросительно посмотрел на меня.
— Я не знаю, Фрэнк. Правда не знаю. Мы должны доверять ей. — Внутренне я
поразился совпадению: когда-то Дженнифер беспокоилась о Фрэнке.
— О’кей, спокойной ночи. — Он ушел, и я утомленно закрыл комнаты.
9 мая
На следующий день Дженнифер опоздала на десять минут, что было весьма необычно
для нее. Когда она, наконец, пришла, я почувствовал облегчение.
Она села в кресло, вместо того чтобы лечь на кушетку. Она была подавлена и не
смотрела на меня. Ее лицо было напряженным, а грим наложен небрежно.
— Вы выглядите выжатой, Дженнифер.
— Да. — Ее было почти не слышно. — Мне так стыдно.
— Кажется, вы осуждаете себя.
Пауза.
— Да, вероятно, да. Я осуждаю всех остальных, так почему же не себя?
— М-м-м.
— Мне нужно вам кое-что сказать. Я... я... я провела ночь с Фрэнком.
— М-м-м...?
— Мы не... мы не занимались любовью. Но мы... мы... спали вместе. То есть мы спали в
одной постели... без одежды. Думаете, я чудовище?
— А что вы сами думаете?
— Я не знаю. — Плача. — Я не знаю. Я никогда раньше ничего такого не делала. Может
быть, Луиза была права? Я ревновала? Я хотела... быть с мужчиной? Мне было так хорошо,
когда он держал меня. Я не была с мужчиной... с тех пор, как Берт сказал мне... — Она
заплакала сильнее. — Я не знаю, почему мы не занимались любовью. Я хотела. А Фрэнк не
стал. — Она перестала плакать. — Думаете, он не хотел меня, просто пожалел?
— Как вам трудно принять, что, может быть, кто-то просто заботится о вас, даже если и
не поступает по-вашему.
— О! — Она отпрянула назад, словно обжегшись.
— Обидно слышать это, да? — Я был мягок, но настойчив.
— О, да. — Она снова начала плакать. — Я не люблю говорить такие вещи. Но это
правда, вероятно. Думаю, Фрэнк в самом деле заботится обо мне.
— И теперь вы можете допустить это.
— Да, и я забочусь о нем. Думаю, он хотел бы заняться со мной любовью. Я могла
сказать ему, знаете... — Ее потрясла внезапная мысль.
— Да, Дженнифер.
