 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Он снова не мог найти слов, смущенный своей откровенностью.
Дженнифер: Что ты имеешь в виду под “паршивым самочувствием” — физическое
состояние или эмоциональное?
Фрэнк: Ох, я не знаю... Думаю, и то, и другое. А что?
Дженнифер: Просто интересно.
Я чувствовал возрастающую тревогу, слушая, как Фрэнк делает свои первые,
неуверенные шаги к взаимодействию с другими, уже не полагаясь на свой гнев, чтобы
отгородиться. Знаю, что с моей стороны в данном случае была перестраховка, но Фрэнк
казался таким уязвимым, что его можно было легко спугнуть, и тогда он отверг бы все
возможности находиться с людьми и испытывать взаимность.
27 февраля
На своем индивидуальном сеансе Фрэнк был занят разговором о собеседовании по
поводу работы, ради которого он ездил в другой конец города и которое принесло ему
разочарование. Он был огорчен, разгневан и очень далек от меня. Казалось, он нарочно
затягивает рассказ об этом происшествии.
— Фрэнк, у меня такое чувство, что вы сказали основное из того, что хотели сообщить
об этой телефонной работе, но вы почему-то не хотите оставить эту тему и перейти к чему-
то еще.
— Что же здесь может быть еще?
— Не знаю, Фрэнк. Что еще беспокоит вас сейчас? Другие предложения работы, группа,
то, что вы делаете со своим временем... Подумайте, не могли ли мы...
— О, эта группа! Не знаю, что происходит с этими козлами. Они все ополчились на меня.
Постоянно твердят о том, что я на них злюсь. Какую пользу это, по-вашему, должно мне
принести? Как вы думаете, что я от этого получу? Черт, мне не нужно, чтобы еще какие-то
люди сидели у меня на шее.
— Что вас беспокоит, Фрэнк? Группа не так уж и нападает на вас.
— Ага, взять хотя бы этого Лоренса, этого пустоголового старого осла, который во все
сует свой нос. “Фрэнк, я ничего не знаю о тебе”. (Передразнивающим голосом.) Какое ему
дело?
— Может быть, он просто хочет немного узнать о вас.
— О, черт, обойдусь без этого прекраснодушного интереса!
— Вам очень хочется рассматривать их поведение как неприятное вторжение, как я
понимаю.
— А еще эта старая дама, как там ее зовут. Ну, знаете, та, что постоянно говорит мне,
что она злится так же часто, как я. Кто ее спрашивает? В любом случае, я не вижу, чтобы
она так уж злилась. И все остальные тоже. Какую пользу я могу получить от пребывания в
такой группе?
— Есть кто-нибудь в группе, кто вам нравится или к кому вы относитесь хоть немного
положительно, Фрэнк?
— Разумеется, они все немного сумасшедшие, но для тех, кто пришел лечиться, они не
так уж и плохи.
— Вас действительно беспокоит, когда я спрашиваю о каких-то положительных
чувствах, не так ли?
— Нет, меня это не беспокоит. Что за черт? Я иногда тоже испытываю положительные
чувства, как и все. Что вы обо мне думаете? Иногда у вас появляются странные идеи.
Почему вы не...
— Хорошо, хорошо, Фрэнк. Так к кому же вы испытываете положительные чувства в
группе?
— О, они все нормальные. Они... э-э... в порядке, понимаете? Кроме этого засранца
Бена. Но остальные... Вероятно, каждый из них... э-э... А что? Какое это имеет значение?
— Фрэнк, я не хочу без особой необходимости ставить вас в неловкое положение,
потому что знаю: вы действительно пытаетесь сейчас работать со мной, но это в самом
деле будет полезно, если вы попытаетесь исследовать любые положительные чувства,
которые вы испытываете к членам группы, и увидите, что приходит вам на ум в связи со
всем этим.
